Мадьяры любили своего молодого короля Сигизмунда. Именно он - юный и честолюбивый - приняв корону из рук умирающего отца, пообещал закончить дело предков и окончательно объединить страну. Но пообещать мало, нужно выполнить завет отца. Открытыми королевскими указами и тайными циркулярами, руками гвардии и силой подкупа он превратил Венгрию в единое государство, на которое с уважением, а порой и с опаской смотрели королевские дома Австрии, Богемии, Польши и даже бусурманской Порты. Основы государственности зыжделись на поддержке вегерского народа, который составлял более двух третей населения страны. Хорваты, которые уже давно перестали бунтовать и мирно мечтали о возрождении своего государства, имели широкую автономию и не лезли в политику. Впрочем как и малочисленные русины, обосновавшиеся в горных северных районах страны.

Проснувшись однажды утром, молодой Сигизмунд понял, что в последнее время быть правителем Вегрии стало довольно скучно. Бунтов нет, казна не богата, но достаточна, чтобы обеспечить маленькие прихоти монарха, со всеми соседями вполне сносные отношения. Скука!

"Хочу великих свершений!" - воскликнул Сигизмунд. - "Хочу, чтоб потомки вспоминали меня как великого полководца, как создателя мощной империи, а не правителя чахлой страны на задворках Европы". Горячая кровь взыграла в жилах короля. "Советника ко мне!" - бросил он лакею.

"Звали меня, ваше сиятельство?" - старый проныра-дипломат всё знал о жизни в стране и за ее пределами. Если кто и подскажет верный путь построения империи, так это он.

"Скажи, Венцель, кто из наших соседей достаточно слаб, чтобы наша доблестная армия могла избавить народ сего государства от тирании его безмозглого правителя?"

"Вариантов несколько, мой господин, но наиболее удобна в том случае Валахия, чьи земли простираются на восток от нашего вассала Трансильвании. Они не имеют гарантий от других стран, равно как и армии. Я думаю народ Валахии будет встречать цветами наших бердышников".

"А что же сама Трансильвания? Почему бы нам не присоединить ее?" - нахмурился Сигизмунд.

"Видите ли, о благороднейший из благородных, наш престиж и так не очень высок в глазах наших соседей. Если мы начнем разрывать вассальный договор и идти войной на Трансильванию, мы еще ниже падём в глазах остального мира. А присоединить дипломатическими методами слишком долго и хлопотно".

"Что ж. Отложим Трансильванию на другой раз. А сейчас займемся подготовкой к освобождению валашского народа от тарана и самодура". - Сигизмунд криво усмехнулся. - "А теперь вон отсюда и позови мне писаря указы писать!"

Готовясь к войне, король сформировал первый в истории страны совет министров, сплошь состоявший из военных специалистов.

Чтобы облегчить управление ресурсами, издан ряд указов, направленных на усиление роли короля, отнимавших некоторые местные свободы.

Не удивительно, что не все с воодушевлением восприняли перемены. Некий самозванец начал морочить голову народу, будто Сигизмунд совершенно спятил, и Венгрии нужен новый правитель.

Сигизмунд немедленно отправился в расположение столичного гарнизона, чтобы лично руководить поимкой негодяя.

На следующий день главный советник Венцель сам прибежал в расположение армии, чтобы поделиться с королем своими мыслями.

"Ваше сиятельство! Я знаю, как нам стабилизировать ситуацию в стране!"

"Ну!" - хмыкнул Сигизмунд. - "Чего это ты там удумал?"

"Вы же знаете, как близки народы Венгрии и Австрии. Если мы наладим дружеские отношения с Габсбургами, мадьяры это оценят!"

"Я подумаю над этим!" - без особого энтузиазма ответил король. - "Раз уж тебя так зацепила эта идея, поручаю тебе наладить отношения с как можно большим числом христианских стран. В будущих войнах нам понадобятся союзники". Этим поручением Сигизмунд надеялся надолго занять не вмеру активного советника.

"Будет исполнено, мой господин!" - Венцель бросился прочь из казармы, по ходу придумывая, куда слать посольства.

К счастью для Венцеля, уже спустя двое суток пришло предложение военного союза от нейтральной Швейцарии.

Конечно, пронырливый советник не имел к этому никакого отношения, но он так всё преподнёс Сигизмунду, что тот тоже в серьёз заинтересовался возможностями дипломатии.

Пока военные министры собирали войско для похода на Валахию, а за одно и на поиски претендента на трон, который умело прячась в приграничных с трансильванией лесах, умудрился сколотить вокруг себя небольшую армию недовольных землевладельцев, 16-летняя королева Феннена родила наследника венгерского трона названого в честь отца Сигизмундом.

Юный монарх не мог нарадоваться сыном и вся страна целый месяц гуляла и веселилась в честь радостного события. Поговаривали даже, будто подлый претендент, который пудрил мозги крестьянам на окраинах страны, и тот поднял тост за наследника. Чудак! Тем не менее даже в радостные минуты Сигизмунд не забывал о своих имперских амбициях. Помня первые дипломатические успехи и советы Венцеля, он отправил в Вену посольство с предложением поженить его только что родившегося сына с двухлетней австрийской принцессой. Естественно, когда дети подростут. То есть лет в 15-16. К радости Сигизмунда Габсбурги согласились.

Венцель оказался прав. Венгерский народ очень обрадовался налаживанию отношений с австрийцами. Стабильность в стране заметно увеличилась.

А вот к богемцам мадьяры были настроены не так дружелюбно. Едва закончилась эпопея с браком новорожденного, к Сигизмунду пришли послы от знатных родов с требованием отнять у Богемии приграничную Моравию. Дескать, это наша земля, стоит присоединить ее к нам и тамошний народ сразу же признает новую власть.

Сигизмунд обещал подумать, но про себя решил, что сейчас ему меньше всего нужен конфликт с императором Священной Римской Империи и бросил петицию дворян в камин.

Целый месяц королевское войско гонялось за претендентом на венгерский трон по дремучим лесам, пока в марте 1400 года негодяй, наконец, не попал в руки правосудия. Поскольку правосудие осуществляли тут же на полянке, из лесу самопровозглашенный монарх больше не вышел. С окончанием бунта жизнь в стране стала намного спокойнее.

К маю совет министров смог собрать уже достаточно войск, чтобы ни о чем не беспокоясь, беспрепятственно перейти Трансильванско-Валашскую границу. Венгерский народ, ничего не ведавший о планах своего правителя, был шокирован внезапной войной.

Столкновение с армией Валахии произошло в конце мая и завершилось разгромным поражением оной. Поскольку единственный союзник Валахии Византия находилась далеко и ничем помочь не могла, венгерские бердышники принялись за осады крепостей в Олтении и столичной провинции Валахия, давшей название всей стране. Торопиться было некуда и Сигизмунд не стал отдавать приказа на штурм. Он не видел никакой необходимости жертвовать жизнями своих солдат. Вся война казалась ему веселым приключением и он не хотел превращать его в кровавую баню. Это и сыграло с ним злую шутку. Однажды юный король, который лично возглавлял войско в этом походе, в очередной раз командовал мелкой стычкой с защитниками крепости, сделавшими неудачную разведывательную вылазку. Развлечения ради он приказал спустить на небольшой отряд врага свору собак. И пока монарх, сидя на гнедом жеребце, от души хохотал над метавшимися туда-сюда солдатами противника, какой-то умелец выпустил в него стрелу с крепостной стены. Выстрел оказался на удивление метким и сразил Сигизмунда насмерть. В разгар войны армия осталась без полководца, а страна без правителя.

Но если офицеры худо-бедно могли продолжать успешную осаду, то с руководством страной ситуация была куда сложнее. Новый царь был еще слишком юн, чтобы стать во главе страны. Собственно говоря, он еще и ходить толком не умел. Королева Феннена, которая, казалось, должна быть убита горем, проявила чудеса выдержки и напористости и настояла на том, чтобы самой быть регентом при малолетнем сыне.

Продолжение следует...

1-го февраля 1401 года Сигизмунд I Молодой (именно под таким именем его запомнят поколения), грезивший о славе великого завоевателя и мечтавший оставить яркий след в памяти своего народа, нелепо погиб, не успев завершить самый первый свой завоевательный поход. Лишь много поколений спустя дотошные историки оценят его вклад в объединение страны, а сейчас народ видел в нем лишь юнца, который легко завершил начатое отцом, после чего отдал богу душу, совершил совершеннейшую глупость, беспричинно напав на мирную Валахию, для чего не было ровным счетом никакого повода. В марте тело мертвого короля привезли на родину и похоронили в королевской усыпальнице.

Не успели при дворе справить тризну, как началась борьба за право управлять страной от имени малолетнего Сигизмунда II. Главными претендентами на эту должность оказались мать короля Феннена и глава знатного будапештского рода Арпадов Ласло Книжник. Весь февраль шли переговоры, порой перераставшие в громкие скандалы, выходившие далеко за пределы дворца. Только благодаря богатому опыту подковёрных интриг первого советника Венцеля, вставшего на сторону молодой вдовы, регентом стала Феннена.

В первый же месяц правления Феннена сумела добиться некоторой стабилизации обстановки в стране, встревоженной началом непонятной войны и внезапной смертью короля.

В течение марта последние крепости Валахии пали и 5 апреля 1401 года провинции Олтения и Валахия официально вошли в состав Венгрии.

Феннена была весьма довольна собой, когда ставила печать со своей подписью под соответствующими документами. Печать - потому что писать она не умела. Впрочем как и читать. Без помощи преданного Венцеля у неё не было бы никаких шансов удержаться на троне.

Первые месяцы правления для Феннены оказались довольно легкими. Особых волнений в народе не было, во вновь присоединенных Валахии и Олтении стояли большие венгерские гарнизоны, отбивавшие любое желание бунтовать. Да и соседи вели себя относительно мирно. Расслабившись, королева поручила большую честь государственных хлопот Венцелю, в то время как сама принялась за воспитание сына.

Однако Ласло Книжник не забыл обиду и жаждал отомстить молодой королеве за то, что она увела регентские полномочия из-под самого его носа. Благородный Арпад опустился до клеветы и наговоров, убеждая знать и даже чернь в том, что Феннена недостойна править Венгрией. Он долго не мог найти достточно убедительную ложь, пока ему не подал идею заезжий кастильский монах.

"Она ведьма!", - с этой нелепицей Ласло носился по всей стране до тех пор, пока репутация королевы в глазах народа не упала.

Венцелю пришлось изрядно потрудиться, чтобы удержать ситуацию под контролем. Слава богу, он был мастер решения проблем.

Тем не менее Ласло не успокоился, поэтому Венцель убедил королеву, что нужно показать народу ее искреннюю преданность Христу и Папе. С этой целью началась кампания по возвращению православных отступников валашских земель в лоно истинной церкви.

К сожалению, не всё было под силу Венцелю. Даже его влияние на Феннену было ограничено. 6 июля 1403 года во время большого приёма во дворце, где присутствовали не только знатные семейства Венгрии, но и множество иностранных гостей, молодая необразованная Феннена, желая показать свою осведомленность в международных делах, принялась рассуждать о европейской политике. Перепутав Габсбургов с Бурбонами, а Швецию со Швейцарией, и поместив Константинополь в Констанцу, она опозорила не только себя и но и всю страну. Эта выходка моментально отразилась на ситуации в стране.

Желая избежать в будущем подобных оплошностей, Феннена попросила Венцеля рассказать ей о международной политике и вообще держать ее в курсе событий. Советник решил начать с ближайших соседей и поведал ей об истории создания Польско-Литовской унии, чей союз был одним из мощнейших на востоке Европы. Конечно, это была прямая угроза безопасности Венгрии, поэтому Венцель был чрезвычайно рад сообщить о том, что восстания угнетенных народов вконец расшатали Литву и едва не разрушили ее до основания.

Лишь спустя год страна перестала вспоминать о поведении Феннены на приёме, чиновники начали охотнее выполнять приказы, и управлять государством стало чуточку легче.

Согласно венгерским традициям, которые не смел нарушать ни один регент, объявлять кому-либо войну может только поноправный король. Удел регента - следить за внутренней ситуацией в стране и отражать внешнюю агрессию в случае необходимости. Но традиции ничего не говорили о помощи союзникам! Стараниями Венцеля Венгрия обжилась целым ворохом договоров о военной помощи, праве военного прохода и даже несколькими династическими браками по второстепенным ветвям дома фон Люксембургов, к которым принадлежал юный Сигизмунд II. Очевидно, перегуляв на Рождество, 29 декабря 1404 года шведский король пошел войной на Данию, союзным договором с которой была связана в том числе и Венгрия.

Поскольку Венгрия не имела ровным счетом никаких стратегических интересов в датском регионе, война была лишь удобным поводом пополнить казну за счет военного налога. Вести с фронта интересовали Феннену мало, так что пусть даже шведский король возьмет Копенгаген штурмом и набьет чучело из тамошнего монарха, это ничуть не переменит ее отношение к этой войне. В этом плане венгерский народ был солидарен с королевой, поддержав ее "мирную" войну.

Когда 29 января 1406 года на пороге дворца показался взмыленный миланский гонец, война со Швецией всё еще продолжалась. С оглядкой на это Феннена предпочла не поддерживать Милан в войне с Папой. Тем более, что агрессором был сам Милан, а с его визави у Венгрии были слишком хорошие отношения, чтобы их испортить в ненужной войне.

1-го мая 1407 года, разбирая старые дипломатические бумаги, которые скопом лежали у него в шкафу, Венцель обнаружил преинтереснейший документ. Если верить ему, то выходило, что согласно старым вассальным договоренностям, после смерти Сигизмунда I одноименная столичная область Трансильвании должна была войти в состав Венгрии.

Учитывая, что и вторая провинция - Банат - тоже исторически принадлежала венгерскому королю и лишь по его доброй воле находилась во временном владении трансильванского князя, встал вопрос, а не пора ли присоединить Трансильванию целиком. Однако Феннена была не в восторге от подобных предложений Венцеля. Особенно после того, как он пояснил ей, насколько хлопотно мирным путем присоединить вассала. Тем более, что за это еще придется поплатиться частью королевских полномочий, наделив провинции определенными вольностями и свободами (без чего ни один вассал не согласиться стать частью государства своего сюзерена).

"Пусть Сигизмунд подрастёт и сам решает, что с ними делать. А мне это не нужно!" - сказала она Венцелю. - "Вот чем стоит заняться, так это налаживанием торговли. А то ты своими брачными договорами уже переженил всех внуков моего малолетнего сына, в то время как богатые торговые центры Италии и Германии жиреют без нашего участия"

Пришлось Венцелю осваивать премудрости торговли. Первым делом он попробовал пробиться в Венецию.

К сожалению, не все были довольны напористостью венгерских торговцев. Венецианцы даже прислали странную бумагу с невнятными рассуждениями о торговых традициях, сферах влияния и прочей ерунде. За всеми дипломатическими изворотами было понятно: венгерских купцов не желают видеть на рынках Италии.

С этого момента венгерских купцов начали всеми правдами и неправдами вытеснять с венецианских рынков, пока их там вовсе не осталось. Попытка наладить торговлю через Ганзейский союз также не принесла успеха. В итоге от торговой экспансии пришлось отказаться. Затраты на отправку купцов не оправдывали себя.

В марте 1408 года в Венгрии как всегда проходила перерегистрация вольностей для чуджых народностей. Хорваты традиционно подали все бумаги вовремя и повода им отказать у Венцеля не нашлось. А вот русинские старосты не смогли доказать, что русины представляют собой сколь либо значимую часть населения провинции Карпаты. В итоге русинский народ был вычеркнут из списка народов Венгрии.

18 октября 1408 года пришла срочная бумага из Копенгагена.
"Королева Феннена! Ваше величество! Дания и Швеция подписали мир и просят нас как одну из участвующих сторон визировать документ" - сообщил Венцель королеве.
"Как?" - Феннена откашлялась, так как подавилась булкой после радостного сообщения советника. - "Мы всё еще воевали? Ну ладно. Черт с ними, ставь печать."

Меньше чем через две недели пришла еще одна дипломатическая бумага. Снова от Дании.

"Да что им там не сидится?" - возмущалась Феннена оторопевшему Венцелю. - "Чего они хотят?"

"Шотландцы позарились на Оркнейские острова, принадлежащие Норвегии, а поскольку Норвегией управляет датский король, ему ничего не оставалось делать как заступиться фактически за самого себя, моя королева. Тогда французы вступились уже за Шотландию..." - тараторил Венцель.

"И что, датчане хотят, чтоб мы теперь надавали по шее лягушатникам?" - изумлась Феннена. Первый советник лишь плечами пожал в ответ. - "Ладно, напиши, что мы согласны их поддержать. Поглядим, что будет"

Нехотя Феннена начала снаряжать войска для похода на Францию. Чтобы улучшить управление страной в условиях войны, которая в этот раз была не простой формальностью, пришлось увеличить бюрократический аппарат.

Также в апреле перед самым началом похода была проведена небольшая реформа в армии.

Кое-как преодолев холмы Австрии и горы Швейцарии, любезно предоставивших право прохода для венгерских полков, мадьярские бердышники внезапно столкнулись с мощной современной армией Франции, которая, казалось, только того и ждала, чтоб навалять отсталым венграм. Не успели бердышники занять оборону на склонах Альп в Лионне, как их, наплевав на трудный рельеф и сложные погодные условия, смели солдаты французского короля.

Учитывая намерения французов преследовать и уничтожить венгерскую армию, чтобы недопустить катастрофу, пришлось срочно отступать в нейтральную Швейцарию.

Узнав о событиях во Франции, Феннена страшно разозлилась.

"С какой стати мы должны гробить армию, а вместе с ней и экономику, в войне, где нам по определению ничего не нужно!" - кричала она Венцелю, которому по долгу службы приходилось выслушивать подобные тирады. - "Немедленно отозвать армию домой!"

"Будет исполнено, ваше сиятельство!" - промямлил Венцель и побежал строчить приказ.

Война с Францией и Шотландией снова перешла в формальное русло - хвала Господу, французы не имели право прохода со странами, отделявшими их от Венгрии - и королевство мадьяр вернулось к обычной спокойной жизни. Впрочем эту идилию нарушил Венцель, который в очередной раз удумал провести ревизию в своем шкафу и снова обнаружил там важные документы. Оказывается, провинция Босния, по имени которой называется один из вассалов Османов, должна была войти в состав Венгрии еще во времена присоединения Хорватии при отце покойного Сигизмунда Первого.

Однако вернуть эти земли сейчас не представлялось возможным. Даже если бы у Фенноны были полномочия начать войну, она низачто бы не пошла на это. Босния была вассалом Османской империи, а вовать с таким монстром было смерти подобно. Выругав про себя Венцеля с его дурацким шкафом для документов, она отложила эти документы в специальный ящик, где собирала свое завещание для сына. Когда он станет королем, ему придется решать все те проблемы, котрые мать копила в упомянутом ящике.

22 ноября 1410 года Феннена решилась на очередную попытку сконцентрировать максимум власти в королевских руках.

Результат - 8 полков повстанцев, которые имели свои взгляды на местное самоуправление.

Время шло, и Феннена из 17-летней девчонки, волею судьбы оказавшейся на Венгерском престоле, превратилась в опытную королеву, хорошо поднаторевшую в государственных делах. Меняя министров как перчатки, она неуклонно добивалась целей, которые ставила перед собой.

В конце 1411 года в стране разразился политический кризис, выросший из последней реформы полномочий короля. Давний враг королевы Ласло Книжник сговорился с партикуляристами, и вместе им удалось переманить на свою сторону значительную часть венгерской знати. За два дня до Рождества в личные покои Феннены явилась представительная делегация с требованием вернуть всё обратно.

"Черта лысого вам, а не местные вольности!" - бросила Феннена. - "Убирайтесь вон!"

"Вы за это заплатите, ваше сиятельство" - прошипел Арпад.

"Стража! Выбросьте его на улицу!"

В начале 1412 года долговременная политика возрождения истинного христианства на валашских землях наконец дала результаты. Как сообщили местные власти, народ всё охотнее исповедует традиции западного христианства, чего не скажешь про население Олтении. Тамошние крестьяне упорно не хотели отказываться от старых заблуждений.

А в конце года Феннене удалось справиться и с политическим кризисом, спровоцированным Ласло Арпадом.

18 декабря всё того же 1412 года Венцель порадовал королеву подписанием мира между Данией и Шотландией.

"Воевали-воевали, а так ничего и не завоевали! Неучи!" - хмыкнула Феннена, ставя свою визу на документах.

Новый 1413 год ознаменовался началом земельных реформ в стране. Первые перемены в Пресбурге и в Новых Замках.

И снова побежали серые будни. Спокойная страна, мирные соседи. Всё свободное время королева Феннена уделяла воспитанию сына, который уже через пару лет должен был войти в совершеннолетие. А это означало, что страна обретет полноценного правителя. Сигизмунд обучался литературе и военному искусству, ораторскому исскуству и международной политике. Дабы будущий король начал потихоньку вникать в государственные дела, Феннена поручила ему занятся распределением финансов, предназначеных на поддержку перспективных придворных алхимиков и философов. На радость матери мальчишка оказался весьма сообразителен и вскоре добился первых успехов.

Со временем в руки Сигизмунда мать передавала всё больше и больше обязанностей, пока наконец 29 января 1414 года не пришел час передать ему корону и трон.

Продолжение следует...

Первый раз Сигизмунд напился. До этого он был лишь королевичем и всегда вынужден был исполнять распоряжения других, а если конкретно то своей матери. Но теперь он был главный. Он был королем. Неважно, что корону пришлось взять из рук папского представителя, что якобы символизировало главенство Христианской церкви над Венгрией. Всё равно она принадлежала ему - Сигизмунду Второму. И Папа при всем желании никогда уже не сможет забрать ее назад. Наверно, поэтому Сигизмунд и напился. Он сделал это не потому что хотел, а потому что раньше это ему возбранялось. Теперь его ограничивали лишь собственные амбиции и границы Венгерского королевства.

"Мой господин, проснитесь!" - кто-то совсем немилосердно тряс его за плечо. - "Проснитесь же!"

"А? Что? Кто?" - Сигизмунд выглянул из-под одеяла и принялся тереть заспанные глаза.

"Это я - Венцель, ваше величество" - старый хрыч стоял рядом с кроватью и снисходительно улыбаясь смотрел на короля.

"Венцель? А что вчера было?" - у Сигизмунда страшно гудела голова и он решительно не мог понять, с какой стати.

"Вчера был балл с приемом. По случаю вашей коронации. Помните?"

"Ну и шуточки у тебя, Венцель" - Сигизмунд начал сползать с кровати, пытаясь принять вертикальное положение. - "Свою коронацию забыть невозможно. Что ж мне так плохо? А зачем ты меня разбудил?"

"Венгрия ждёт, ваше величество..."

Кандидатура на должность первого советника не обсуждалась. Да ни кому и в голову не могло придти, что эти обязанности можно поручить кому-то еще кроме Венцеля. Начинавший придворную карьеру еще на службе у первого фон Люксембурга, правившего Вегрией, - Жигмонда, он стал первым советником у его сына Сигизмунда Первого, чье правление оборвалось так внезапно. Потом ему пришлось руководить страной вместе с молодой королевой Фенненой долгих 13 лет. И вот теперь Сигизмунд Второй фон Люксембург его новый господин. Впрочем это вовсе не значит, что Венцелем будет помыкать этот мальчишка. Скорее наоборот, Сигизмунд будет управлять страной под чутким руководством мудрого Венцеля.

По счастью, вводить Сигизмунда в курс дел не требовалось. Он это делал в течение последнего года по настоянию Феннены. Теперь же ему предстояло лишь выбрать направление движения.

"Я хочу сделать то, что не получилось у моего отца!" - безапеляционно заявил Сигизмунд, когда Венцель предложил ему опредилиться с внешней политикой. - "Я построю великую Венгрию! Для начала вернём Трансильванию, исправим это историческое недоразумение, которое несмываемым пятном позора лежит на нашей репутации. Где документы о вассальном договоре?"

"Вот, мой господин!" - Венцель указал на свиток, лежавший на краю стола.

"Отлично!" - Сигизмунд развернул пергамент, пробежался по тексту глазами и снова свернул его. - "В печь!"

"Но господин!"

"Сожги это, Венцель, и отдай приказ войскам готовиться к походу"

Первый советник не стал особо протестовать. Это ж он сам потчевал королевича историями о походе его отца и о великих завоевателях. Теперь он пожинал закономерный результат.

Венгерско-Трансильванская война за возвращение провинций Банат и Трансильвания. 30 января - 15 октября 1415 года.
Венгрия, Бранденбург против Трансильвании

Подготовка много времени не заняла. Спустя один месяц и два дня после коронации, Сигизмунд Второй начал свой первый поход.

У вас нет союзников, если вы не воюете. Не важно, сколько у вас договоров о союзе. До первого ультиматума - это лишь кусок пергамента. Польша, с которой союз был заключен давным-давно, отказалась поддержать Венгрию в трансильванской войне. И это не смотря на то, что у бывшего венгерского вассала не было ни одного союзника, а всё войско состояло из тысячи ополченцев да двух полков княжей охраны. Но пёс с ней с Польшей, Датчане предали Венгрию! Вот что обидно было! Это те самые датчане, которых мадьяры поддержали во время войн со Швецией, а потом и с Францией. Пусть венгерское участие было в тех конфликтах лишь номинальным, но всё же.

"Шакалы!" - процедил Сигизмунд сквозь зубы и отбросил депешу. - "Отныне у Венгрии не будет других союзников окромя ее армии и флота!"

Первое сражение с армией Трансильвании (если можно назвать армией этот сброд) произошло 2 марта недалеко от столицы Трансильвании. За месяц с лишним, который потребовался на то, чтобы вообще поймать этих засранцев, трансильванский князь умудрился собрать где-то еще тысячу оборванцев с вилами, но это ему всё равно не помогло. В первой же стычке они понесли ощутимые потери и быстро отступили.

В этой битве венгерское войско тоже понесло определенные потери, которые были недопустимы, учитывая какой жалкий противник им достался. Однако Сигизмунд дал обещание, которое не мог нарушить. Феннена на коленях просила своего единственного сына никогда ни при каких условиях не участвовать в сражении, даже в качестве полевого командира. Посему единое руководство боем осуществлял совет полковников, что неминуемо отражалось на потерях. Тем не менее победа мадьяр была неизбежна как восход солнца. 9 апреля беглецов настигли в ущелье в венгерской провинции Сольнок, куда они бежали, надеясь, что там их не будут искать, и на этот раз трансильванское войско сложило голову в полном составе. Больше опасаться было нечего. В июле гарнизон Банатской крепости сложил оружие, а в октябре сопротивление прекратили и в столице Трансильвании. 15 октября 1415 года вхождение Трансильвании в состав Венгрии было оформлено официально.

Венцель и Феннена надеялись, что после присоединения Трансильвании Сигизмунд немного остынет и займется внутренними делами, но не тут-то было. Не успели солдаты толком протрезветь после трансильванских харчевен, как по войскам пошел приказ выдвигаться к польской границе.

31 декабря 1415 года в Краков отправлен гонец с извещением об объявлении войны.

Венгерско-Польская война чести. 31 декабря 1415 - 17 марта 1418 гг..
Венгрия, Бранденбург, Швейцария против Польши, Литвы, Молдавии

Формальным поводом для войны послужил отказ поляков поддержать Венгрию в предыдущей войне. Фактически же Польша была единственным соседом, на которого был благовидный казус белли и которого Венгрия в принципе могла одолеть. Не желая в будущем повторить судьбу самой Польши, Бранденбург и Швейцария, связанные с Сигизмундом военным договором, предпочли выступить на его стороне. В целом силы сторон были примерно равны, антипольская коалиция имела небольшое преимущество в 6 тысяч пехотинцев, что впрочем не давало решительного преимущества.

В первые месяцы существенных событий не происходило. Венгерская армия разбила немногочисленную дружину Молдавии и, оставив осадный корпус у стен столицы, двинулась на польскую территорию. Польской армии по близости не было. Тогда войско разделилось на несколько осадных корпусов, самый крупный из которых принялся осаждать внутренние провинции поляков, прикрывая тем самым немногочисленные осадные группы в приграничных провинциях. Первым 2 июня 1416 года сдался гарнизон Львова в приграничной Русинской области.

Сигизмунд уже хотел было плюнуть на материнский запрет и самому отправиться в Польшу, как в столице вспыхнуло недовольство среди ремесленников, грозившее дестабилизацией страны.

Посоветовавшись с Венцелем, Сигизмунд пришел к выводу, что, пойдя на встречу купечеству, он даже в чем-то выиграет.

В середине лета наконец-то появилось польское войско. Похоже это была вся армия, противостоять которой могла лишь объединенная армия Венгрии. Поэтому пока Сигизмунд стягивал полки в единый кулак, ляхи с ходу взяли Новые Замки. Это было уже слишком. Сигизмунд отдал приказ немедленно выбить врага на его территорию. К сожалению, отсутствие единого командира на поле боя, не имевшее значения в войне с Трансильванией, в бою с поляками принесло горькие плоды. 28 августа 6 тысяч венгерских всадников и 12 пехотинцев попытались ударить влоб по армии Збигнева Бжезя, насчитывавшей 3 тысячи всадников и почти 17 тысяч пехотинцев. Збигнев был грамотным командиром и, воспользовавшись плохой организацией в стане мадьяр, ловко маневрируя нанес им крупное поражение. Потеряв в общей сложности около 2 тысяч штыков, он тем не менее погубил не меншее число одних только вражеских конников и более 5 тысяч человек инфантерии.

Спустя неделю после этого в оккупированной Русинской провинции вспыхнуло крупное восстание русинов. Похоже, потомки Владимира Мономаха и Данилы Галицкого решили воспользоваться моментом и отобрать у Польши эти земли, вернув их в состав Украины.

Сигизмунд был в бешенстве. Всего за месяц война из почти выигранной превратилась в тяжелое бремя для страны и народа.

В октябре наконец-то сдался бессарабский гарнизон, осажденный еще весной. Это значило, что Молдавия выходила из войны, хотя подписать мирный договор было не возможно, так как она была вассалом Польши. К концу года первые успехи появились на северном театре военных действий, где поддержку Венгрии оказывал Бранденбург.

Празднуя Рождество Господне, Сигизмунд Второй понял, что легко победить не удастся. Война принимала затяжной характер. И если бегать от врага, как он делал это после августовского поражения, то рано или поздно поляки окажутся в Будапеште. Поэтому, обьявив новый призыв, он собрал под ружье еще несколько тысяч солдат. 10 июня 1417 года под Краковом произошло второе польско-венгерское сражение, закончившееся в этот раз безоговорочной победой мадьяр.

Несмотря на небольшое численное преимущество Збигнев Бжезя ничего не смог поделать против венгерских полков, которые дрались как черти.

Однако до полной победы было еще далеко. Тяжелые потери в войсках и нагрузка на экономику легли тяжким бременем на плечи народа. Усталость от войны росла и всё больше людей выступали за ее скорейшее прекращение. Тогда Венцель впервые предложил Сигизмунду ввести "Либерум вето", чтобы набрать больше войск и снизить военную усталость. Однако король отказался.

"Введя этот закон, мы лишимся всех тех рычагов управления, которые с таким трудом мои мать и отец сконцентрировали в руках короны за последние полтора десятка лет", - Сигизмунд посмотрел в окно и на время замолчал. - "Но ты прав, Венцель. Страна больше не может дать армии новые полки. Рекрутов едва хватает, чтобы покрыть текущие потери. Обратимся к помощи наемников"

Сказано - сделано. Очень скоро дыры в обороне Венгрия начала затыкать иностранными наемниками. И это дало результат: 9 июля гарнизон польской столицы Кракова сдался. Это было сильнейшее унижение для Польши.

С этого момента поражения преследовали Польшу одно за другим.

31 июля поляки биты подо Львовом, 15 августа выбит гарнизон из захваченого Нового Замка, 2 сентября они отступили от Люблина, 27 сентября - из-под Сандомира, а 22 декабря взят штурмом и сам город.

И вот когда венгерская армия забралась далеко вглубь польской территории, Австрия, с которой были традиционно хорошие отношения, внезапно присылает ноту протеста. Боясь окончательного разгрома польского короля Яна Первого Ягеллона и усиления Венгрии, они надеялись таким образом не допустить появления мощной империи на своих границах.

Сигизмунд был в бешенстве. Как австрийский монарх может угрожать своему зятю? Он разве забыл, как сам выдавал за него замуж свою дочь всего три года назад?

Наплевав на угрозы соседей, Сигизмунд повел войну дальше. 18 октября под Серадзью две измотанные армии сошлись для генерального сражения. В битве приняли участие в том числе и войска верного союзника Венгрии Бранденбурга.

Пока две армии втаптывали друг друга в первый осенний снег далеко на севере, перепись народов Венгрии показала, что в провинции Осиек практически совсем не осталось хорватов. Если бы не исторические документы, дававшие формальное право для претензий на эти земли гипотетичской Хорватии, никто бы и не сказал, что эта область не всегда была венгерской.

25 января 1418 года, после 3 месяцев почти ежедневных боев у стен Серадзи, обескровленная польская дружина вынуждена была отступить.

В это время дала о себе знать, непонятно что делавшая до этого, литовская армия. Бранденбургский король решил, что с него, пожалуй, достаточно и разбивать еще одну армию ему нет никакого резону. Поэтому 12 февраля он подписал мир с Польшей. Согласно договору Польша обязалась снят вассалитет с Молдавии и выплатила скромную контрибуцию в 26 дукатов, едва окупивших работу дипломатов.

Сигизмунд не мог обвинить Бранденбург в предательстве, этот союзник и так сделал больше, чем от него можно было ожидать. Тем не менее в одиночку противостоять объединенным армиям Польши и Литвы было невозможно. Поэтому, сделав последнее усилие и штурмом взяв Люблин, 17 марта Сигизмунд выставил свои условия, которые обескровленная Польша вынуждена была принять: Люблин и Сандомир отошли Венгрии, разрезав территорию Польши на две части - основную и анклав со столичным Краковом.

Продолжение следует...

Венгрия ликовала. Сигизмунду Второму хотелось верить, что народ радуется его победе, но в глубине души терзали смутные подозрения, что чернь просто довольна окончанием войны как таковой. Почти вся венгерская молодежь, пригодная для призыва, либо находилась в войсках, либо покоилась в могилах на просторах польской земли. Экономика требовала серьезного внимания после всех трат, котрые поглотила война, а соседи как раз подумывали, а не ударить ли сейчас по ослабленным венграм.

Первым делом сразу же после подписания мира Сигизмунд распустил наемников, которые к концу войны составляли до трети общей численности армии.

Чтобы наладить экономику, 7 апреля проведена земельная реформа в хорватской Славонии.

День за днем народ потихоньку забывал об ужасах войны, усталость в обществе от которой тем не менее всё еще была высока. Именно на этом и сыграл давний враг королевской семьи Ласло Книжник. Он распустил по всей стране слухи, что теперь Сигизмунд примется "закручивать гайки" и усилит крепостные порядки. Сигизмунд не придал значения козням Арпада и вскоре пожалел об этом. 10 ноября 1418 года в стране вспыхнула Крестьянская война, во главе которой, как ни странно, встал один из крупнейших венгерских землевладельцев Ласло Арпад.

Сигизмунд поклялся, что когда поймает негодяя, то казнит не только его, но и всю его семью, которую уже посадил в тюремную крепость.

"Сначала я убью его жену, потом его братьев и сестер, а потом отправлю на тот свет и его поганых выродков!" - кричал Сигизмунд, носясь по кабинету от одной стены до другой. - "Он давно напрашивался на неприятности, больше ему несдобровать!"

Чтобы облегчить борьбу с гражданскими волнениями и вообще управление страной, Венцель придумал шкалу условной стабильности, по которой предложил Сигизмунду определять, какими методами лучше оперировать в той или иной ситуации. В "шкале Венцеля" было семь уровней стабильности: 3 отрицательных, 3 положительных и один уровень "нейтральной стабильности", что по словам самого Венцеля соответствовало текущей ситуации в стране.

"Сейчас мы находимся в хрупком балансе" - пояснял первый советник королю. - "Предприняв не так уж много усилий, мы относительно легко можем поднять стабильность до +3. Но если же мы ничего не будем делать, то любое неблагоприятное событие может ввергнуть страну в хаос, сбив стабильность в отрицательные величины"

"Да, намудрил ты, Венцель" - потирая затылок, произнес Сигизмунд. - "Но что же ты предлагаешь?"

"Ваше величество, у меня как раз есть на примете один человек, который поможет успокоить народ..."

"Палачь?"

"Нет, мой господин, он художник. Поверьте, если ввести его в правительство, он найдет рычаги, которыми можно успокоить народ"

"Ну ладно. Попробуем по-твоему"

С началом Крестьянской войны Сигизмунду пришлось избавиться от пергамента, в котором дворяне предлагали его отцу отторгнуть Моравию у действующего императора Священной Римской Империи Богемии. Не дай господь, этот документ попадет в руки восставших (а во время гражданской войны такой вариант не исключен), они привлекут на свою сторону еще и Богемию. А вот что стоило сделать, так это попробовать наладить отношения с Габсбургами. Во время Польско-Венгерской войны два королевских дома изрядно наплевали в душу друг другу. В свое время этот внешнеполитический ход благотворно отразился на ситуации в стране, когда Венгрией правил Сигизмунд Первый. Может и сейчас сработает?

К середине зимы война приобрела общегосударственные масштабы. Просто разбить повстанцев было недостаточно. На место одной разбитой оравы оборваных крестьян приходила другая. У Сигизмунда было два пути. Усилив крепостничество, можно было увеличить армию и силой оружия противостоять наростающей волне анархии

Но Сигизмунд, посоветовавшись с Венцелем, решил, что в чем-то бунтующие правы и крепостные порядки нужно послабить. 13 февраля 1419 года был издан соответствующий указ.

Указ мгновенно отразился на социальной напряженности в стране. Восстаний стало в несколько раз меньше и подавлять их стало легче. А в первых числах июля 1419 года Сигизмунду удалось возобновить дружеские отношения с Австрией. И о чудо! Народу это понравилось. Как пояснил Венцель, Венгрия перешла на условно плюс первый уровень стабильности.

Однако не успел Сигизмунд отпразновать это событие, как к нему явились главы знатных родов Венгрии с очередным бестолковым предложением - подчинить карликовое польское княжество Мазовия. Подобно тому, как 18 лет назад Сигизмунд Первый согласно кивая забросил просьбу знати в дальний угол своего ящика, так и его сын Сигизмунд Второй положил просьбу в стол, не планируя удовлетворять ее в ближайшее время. Во всяком случае до тех пор, пока обстановка в стране не придет в норму.

22 июля из недавно присоединенного Люблина в столицу прибыла делегация от местных мелких землевладельцев и крестьян, которые требовали больше свободы и угрожали бунтом в случае отказа.

"Мой господин," - шептал на ухо Сигизмунду Венцель во время аудиенции. - "По моим сведеньям, если Люблин восстанет, там будет не менее десяти тысяч бунтарей. Может стоит подумать над их требованиями?"

"Хорошо будет по вашему" - согласился Сигизмунд с делегатами. - "Но не думайте, что я испугался ваших крестьян. У меня достаточно войск, чтобы передушить всех бунтарей в ваших землях. Ваше предложение, удобный повод провести необходимые стране реформы, не прибегая к традиционным долгим и нудным консультациям с местными и столичными феодалами".

6 августа 1419 года во дворец явился еще один посланник, который в отличие от своих предшественников, заставил Сигизмунда изрядно понервничать. Гонец прибыл из самого Стамбула, до недавнего времени бывшего Константинополем. Если опустить все дипломатические извороты, текст письма сводился к прямым угрозам в случае, если Венгрия начнет новую войну со своими соседями. Это значило только одно: султан наконец обратил внимание на богатое христианское государство у своих границ и теперь ищет удобный повод для вторжения.

"Нехорошо..."

18 августа пришло сообщение из сопредельной Богемии. Та проиграла Франции войну и по мирному договору даровала свободу Силезии в составе Бреслау и Ратибора. Узнав об этом, венгерский король только неопределенно хмыкнул. Возможно, стоило бы напасть на ослабленного Императора, если бы не был потерян удобный Казус Белли, если бы в Венгрии не шла крестьянская война и если бы не було угроз со стороны османов. Слишком много если, чтобы радоваться поражению соседа.

25 сентября 1419 года, воспользовавшись общей неразберихой в стране, религиозная секта "Идиоты восьмого дня" прислала к Сигизмунду своего представителя с просьбой разрешить им верить в то, что они хотят. Сперва король хотел послать их к такой-то матери, но потом подумал, что послабления на религиозном поприще могут принести выгоду. Народ явно хотел больше свободы. Так пусть хоть зальется ею.

5 ноября 1419 года Сигизмунд Второй потребовал у Венцеля отчета о том, что сделано за год борьбы с недовольством и каковы текущие настроения в стране. Результат оказался неутешительным: половина страны всё еще была готова пожертвовать жизнью во имя миража социальной справедливости.

Крестьянская война шла день за днем, сливаясь в недели, месяцы, года. Вот и прошел второй год крестьянских волнений. Чем он запомнился Сигизмунду? Главным образом крупным восстание в Люблине, подавить которое стоило огромных усилий. Застав в расплох люблинский гарнизон, повстанцы нанесли крупное поражение правительственным войскам и те вынуждены были временно оставить город.

Несмотря на то, что всего неделю назад повстанцы выбили войска из Люблина, общая ситуация в стране была достаточной для того, чтобы 1 декабря Венцель провозгласил 2-й уровень положительной стабильности.

6 марта 1421 года, следуя в русле политики примерения с крестьянами и дарования им больших прав, Сигизмунд проводит земельную реформу в провинции Сольнок.

На рассвете 12 июля 1421 года в дверь королевской спальни настойчиво постучали.

"Ваше величество, ваше величество!" - доносился растерянный голос стражника. - "Беда!"

"Что там еще стряслось?"

Сигизмунд выбрался из постели и побрел к двери.

"Что у тебя?" - приокрыв дверь спросил король.

"Первый советник Венцель нынче ночью преставился, ваше величество..."

Это была большая утрата. Венцель служил двору верой и правдой многие годы. Его помощь была неоценима не только для Сигизмунда Второго и его матери, которым власть досталась в столь юном возрасте, но и для Сигизмунда Первого и даже мудрого Жигмунда. Пышные похороны с отпеванием в главном соборе страны так потрясли столицу, что каждый ее житель проникся пониманием утраты.

Разбирая старые пергаменты, хранившиеся в шкафу Венцеля, Сигизмунд обнаружил много полезных документов среди которых оказалась копия завещания богатого аквилейского землевладельца, в котором все его земли передавались дому фон Люксембургов. Поскольку в завещании не говорилось кому именно из большого семейства должны были отойти земли, которые к тому же примыкали к венгерской границе, Сигизмунд решил, что это отличный повод выставить территориальные претензии Аквилее.

14 октября у Сигизмунда появился прекрасный повод растопить камин просьбой дворян о подчинении Мазовии. Польша решила, что негоже польской провинции иметь независимость, когда польские земли и так разорваны по разным державам, и присоединила ее.

4 февраля 1422 года Сигизмунд Второй продолжил политику своих родителей и усилил централизацию государственной системы Венгрии. Тут же дал о себе знать скрывавшийся с недавнего времени Ласло Арпад. Он заявил, что будет лучшим правителем Венгрии, чем Сигизмунд.

Армию сторонников Арпада правительственные войска рассеяли в первом же сражении, но сам предводитель вновь сумел удрать. Больше восставать никто не рисковал. К концу года это позволило Сигизмунду предположить, что пришло время обозначить ситуацию в стране как максимальную, то есть +3 по "шкале Венцеля". В связи с этим протеже Венцеля пришлось оставить пост в Кабмине.

5 сентября 1423 года земельная реформа в Парциуме. Жизнь в стране налаживается.

2 января нового 1424 года сандомирский губернатор прибыл в столицу с жалобами. По его словам, с территории соседней польской Серадзи на сандомирские земли постоянно приходят разбойники, которые не дают покоя местным крестьянам.

"Ваше величество, я думаю, что пришло время положить конец этим бесчинствам. Мне кажется, польские власти специально создают эти банды, чтобы они грабили венгерскую землю"

Продолжение следует...

2 января 1424 года сандомирский губернатор попросил Сигизмунда разобраться с польскими разбойниками, терроризировавшими ввереные ему земли. Венгерский король обдумал ситуацию и заключил, что это весьма благовидный повод вновь напасть на Польшу. В течении весны-лета 1424 года Сигизмунд готовил страну и армию к походу. Нужно было пополнить полки, разогнать последних недовольных и поднакопить немного денег.

И вот 3 сентября польский монарх получил венгерскую ноту об объявлении войны.

Венгерская война за завоевании провинции Серадзь 3.09.1424 - 6.07.1426
Венгрия, Бранденбург, Швейцария против Польши, Молдавии, Литвы и Пфальца

И вновь Бранденбург со Швейцарией поддержали Венгрию в справедливом походе против зарвавшихся ляхов. Тех в свою очередь поддержали их старые союзники литовцы и молдаване, а также непонятно чего добивавшийся Пфальц.

Как и в первой польско-венгерской войне, силы сторон были примерно равны с небольшым преимуществом атакующих (примерно в 5 тысяч). Это говорило о возможном затяжном характере войны в том случае, если ни одна из сторон не допустит крупного стратегического промаха.

К сожалению, не вся Венгрия монолитом выступила в этой войне. Нашлись отступники, которые посмели поднять восстание в южных и восточных областях, воспользовавшись тем, что вся армия сосредоточилась у польской границы. В новых обстоятельствах Сигизмунду пришлось срочно перебрасывать армии в глубь страны для борьбы с повстанцами. Благо польская армия еще пребывалая на зимних квартирах и тамошнему королю еще только предстояло отправить ее в поход.

Не успели венгерские бердышники разобраться с бунтовщиками, как 2 декабря наш вновь приобретенный союзник Англия подверглась вероломному нападению арагонского короля. Не желая показать себя трусом и предателем, Сигизмунд решил поддержать союзника. Тем более что театр военных действий находился далеко, и Венгрия могла со спокойной совестью его проигнорировать.

К середине зимы силами незадействованых в подавлении восстаний полков в очередной раз взята и разграблена польская столица Краков.

С англо-арагонской войны вести в Венгрию почти не доходили, и Сигизмунд уже начал даже забывать, что ведет одновременно две войны. Но активная дипломатическая работа, начатая одновременно с переходом польской границы, вновь вышла Сигизмунду боком. 6 февраля 1425 года Ганза подверглась внезапному нападению нашего давнишнего союзника, который затем нас предал, - Дании. Учитывая, что и в этот раз противники находились далеко от венгерских границ, Сигизмунд Второй неглядя подписался под декларацией об объявлении войны датчанам.

Таким образом Венгрия участвовала одновременно в трёх войнах, но только в одной из них вела активные боевые действия. К весне полякам, наконец, удалось собрать полки в единую армию, и 10 мая 1425 года под Люблином состоялось сражение между венгерской и польско-литовской армиями. Сигизмунд хорошо усвоил уроки предыдущей войны с Польшей, поэтому на сей раз во главе армии стоял молодой, не очень опытный, но уже поднаторевший на боях с повстанцами, Давид Лосонци. Благодаря ему, венгерское войско заняло перед боем удобную позицию на холмах позади ручья, и под его чутким руководством несколько уступающая врагу по численности армия мадьяр нанесла не разгромное, но всё же ощутимое поражение врагу.

После поражения противник отступил для перегруппировки, а венгры занялись осадами крепостей в столичном анклаве.

11 июля в Будапешт прибыл посол от арагонского короля с предложением мира. Не имея ровным счетом никаких претензий друг к другу, стороны подписали белый мир. Таким образом Сигизмунд сохранил союзника и не потярял ни дуката в ненужной войне. А 17 октября с аналогичным предложением во дворце появился датский посланец. Его просьба о белом мире также была удовлетворена.

Тем временем продвижение в Польше продолжалось. Кроме Кракова венгерские войска заняли русинский Львов и, разбив крупное войско разбойников, обосновавшееся в узком венгерском коридоре между разделенными польскими землями, двинулись на основные земли поляков. Паралельно продолжалась осада молдаванских крепостей, закончившаяся в конце ноября 1425 года. Стремясь к неудержимому расширению своих владений, Сигизмунд Второй аннексирует Молдавию.

Если бы сейчас рядом с молодым королем был опытный Венцель, он бы, конечно, не допустил подобной оплошности. Но, к сожалению, опытный политик ушел из жизни, унеся с собой в могилу всю свою мудрость. Сигизмунду было невдомек не только то, что он основательно подпортил себе репутацию, аннексиравав независимое государство, не имея на то ровным счетом никаких прав, но кроме того он получил общую границу с мощным агрессивным государством, которое могло растоптать Венгрию за пару месяцев.

Прямых столкновений с польской армией больше не было. Оккупировав южный анклав, Сигизмунд дождался когда бранденбургские союзники добьются аналогичных результатов на севере, после чего выставил полякам ультиматум. Ягелон вынужден был принять условия.

Причин для столь раннего подписания мира было сразу несколько. Главные из которых две: во-первых, Венгрия и так уже имела скверную репутацию в Европе, а во-вторых, в стране медленно, но верно росла усталость от войны, которая накладывалась на всё еще высокие повстанческие настроения среди крестьян.

Данных о последующих месяцах правления Сигизмунда Второго сохранилось не так уж и много. Достоверно известно лишь то, что в октябре 1427 года при дворе был утвержден единый стандарт строительства губернских храмов и начато активное развитие культуры.

По мнению некоторых историков, этот шаг был предпринят с целью скорейшего завершения всё еще тлеющей Крестьянской войны.

Вероятно, с этой же целью продолжалась активная поддержка военных теоретиков и алхимиков.

Для того, чтобы в будущих войнах страна могла прокормить собственную армию, Сигизмунд внимательно изучал все предложения в области ведения сельского хозяйства и ремесленичества.

В августе 1428 года новый виток венгро-венецианского торгового противостояния. Достоверно не известно, что спровоцировало венецианцев, но в архивах до сих пор храниться документ, недвусмысленно запрещающий все виды торговой деятельности для венгерских купцов на территории Венеции и ее колоний. Это тем более странно, так как Венгрия к тому времени давным давно отказалась от внешней торговой деятельности.

7 ноября 1428 года - великий день для дома фон Люксембургов. На рассвете гвардейский полк охранения, которому было поручено беречь ночной покой великого короля Сигизмунда Второго, предотвратил попытку государственного переворота, а возможно даже и ЦАРЕУБИЙСТВА! Группа заговорщиков в составе десяти человек во главе с престарелым Ласло Книжником из рода Арпадов, предпринял отчаянную вылазку на территорию дворца. Воспользовавшись древними подземными ходами, вырытыми под дворцом еще в те далекие времена, когда Венгрией правили Арпады, он попал во внутренний двор и уже был готов сделать последний рывок и, поднявшись по винтовой лестнице угловой башни, проникнуть в покои самого Сигизмунда. Лишь зоркий глаз часового и выстрел из казавшегося всем до того игрушкой порохового ружья, переполошивший всю дворцовую стражу, спас короля и его будущую империю. Ласло Арпад был схвачен и вместе со своими соратниками казнен в полдень 7 ноября 1428 года на центральной площади Будапешта при большом стечении народа. Крестьянская война в Венгрии закончилась.

На радостях король даровал купцам новые торговые привелегии, что в итоге привело к развитию торговых традиций в стране.

Но ликовать Сигизмунду пришлось не долго. Уже 15 лет он был женат на австрийской принцессе, которая так и не смогла подарить ему сына. По этой причине формальным наследником считался кузен Сигизмунда, младший от него на 2 года, князь Матьяш фон Люксембург. Посчитав, что ему нужен сын, который со временем продолжит дело отца, Сигизмунд отослал королеву в Вену, а сам женился на местной аристократке с модным нынче именем Елизавета. Стоит ли говорить, что Габсбурги были в бешенстве? Неистовствал правитель соседней Австрии не очень долго, довольно быстро он нашел способ отомстить бывшему зятю. 2 сентября 1429 года он уговорил Папу отлучить Сигизмунда Второго от Церкви.

Такого поворота событий фон Люксембург не ожидал. Опасаясь возможного вторжения папских интервентов, которые согласно международным законам имели право брать любые земли отлученного, до которых только смогут дотянуться, Сигизмунд начал спешно наращивать военную мощь. Выдвигая армии к своим западным границам, король мадьяр ожидал вторжения алчных христиан. В это время он совсем не замечал, как у его восточных границ две огромные империи концентрировали гиганские армии фанатиков, презирающих христианство и желающих установить свою веру на всей земле.

Продолжение следует...

К концу декабря Сигизмунд немного успокоился. Ему удалось быстро поднять численность армии до того лимита, который могла прокормить страна, и похоже никто не жаждал наказать отлученного от церкви. Отпраздновав Рождество Христово, король Венгрии принялся сочинять письмо Папе, которым надеялся добиться снятия отлучения от церкви. И когда письмо было уже почти готово, на голову монарха и его подданых обрушилось новое несчастье.

Турецкий джихад против державы Венгрия. 2 января 1430 - 18 апреля 1431 гг.
Турция, Золотая орда, Казахская орда, Босния и Сербия против Венгрии, Англии, Бранденбурга, Венеции и Швейцарии.

Сигизмунд был глубоко шокирован этим нападением. Больше суток он не мог поверить в то, что его страна подверглась нападению двух мощнейших империй в мире. Венгрию поддержали старые союзники Швейцарцы и Бранденбуржцы, а также Англичане и Венецианцы. Однако перевес сил был явно в пользу агрессора.

А если учесть, что реально участвовать в боях могли только венгерские и венецианские войска, численное преимущество басурман было троекратным. При этом вторгшиеся армии считались на много более продвинутыми и современными, чем венгерские бердышники. Над Венгрией сгустились тучи самой страшной войны в истории ее народа.

Уже 14 января первые отряды врага ворвались на венгерскую землю.

Желая переложить основное бремя войны на чужие плечи, Венеция назначила Сигизмунду военные субсидии.

Фон Люксембург счел это за хамство, но деньги всё равно взял. Всё таки война требовала финансирования. А тем более такая война.

Вскоре, к великому облегчению Сигизмунда, Габсбурги что-то не поделили с Аквилеей и начали с ней войну. Вероятность удара в спину снизилась на порядок.

Тем временем всё больше и больше вражеских армий, больших и маленьких, проникали на территорию Венгрии.

Первым делом Сигизмунд решил уничтожить мелкие отряды османских сателлитов.

И пока венгерская армия гонялась за мелкой шантропой, османы подвели свои основные силы и в конце марта 1430 года захватили первый город.

Увлекшись преследованием сербской армии, венгерский полководец Давид Лосонци не заметил, как попал в окружение крупной армии османов. Битва была короткой, но ожесточенной. Понеся ощутимые потери, Лосонцы вынужден был отступить.

Тем временем другая венгерская армия наконец смогла уничтожить боснийское войско и принялась осаждать местные крепости.

26 мая 1430 года еще одна венгерская армия угодила в турецкий капкан в северной Трансильвании. К сожалению, враги не ограничились простой победой. Бросившись преследовать отступющее венгерское воинство, они настигли его в Парциуме, где полностью уничтожили.

Сигизмунд принялся срочно вербовать новые полки, не брезгуя при этом услугами наемников. Война для Венгрии всё больше и больше принимала характер катастрофы.

Именно поэтому Сигизмунд жадно ухватился за возможность продемонстрировать хотя бы видимость дипломатических успехов. 20 сентября во дворец прибыл посол от Казахской орды. По его словам, казахи - мирный народ и не желают ни с кем воевать, поэтому желают мира с Венгрией.

"Небось, пьяным был тамошний монарх, когда согласился поддержать османов" - подумал Сигизмунд, подписывая мирный договор.

Конечно, мир с казахами ничего не решал. Их войск здесь не было и мирный договор никак не отразился на общем ходе войны. А вот по-настоящему хорошие новости пришли с другой части света. Военно-монашеский Тевтонский орден, который имел свои причины дружить с Венгрией (надо понимать, против Польши), 17 декабря 1430 года сумел добиться снятия с Сигизмунда церковного отлучения.

После столь радостного для Венгрии события, конец войны между Австрией и Аквилеей уже не казался Сигизмунду прямой угрозой.

А война против Османо-Ордынской коалиции между тем всё больше и больше углублялась в венгерские земли. Даже локальные победы, давшиеся неимоверной концентрацией всех сил и ресурсов страны, не могли остановить лавину завоевателей с востока.

Когда ордынские армии захватили уже половину Венгрии, всерьёз обеспокоились и западные соседи Сигизмунда. Они осознали, что если, не дай бог, Венгрия падёт, османы встанут у стен Вены, Милана и Венеции.

Кроме как скудными субсидиями, европейские державы не желали поддерживать Сигизмунда. Военная катастрофа Венгрии была неминуема и король уже начал подумывать о том, сколько же провинций ему оставят османы, когда решат, что для первой войны этого хватит. Именно поэтому радости Сигизмунда не было предела, когда во дворец прибыла официальная делегация первого помощника султана с предложением мира. От Венгрии, как от главы венного альянса, супостаты требовали передачи двух греческих провинций, находившихся во владении Венеции - Албании и Янины.

Не веря своему счастью, Сигизмунд быстро подписал все бумаги, опасаясь как бы эти нехристи вдруг не передумали. Венеция, конечно, была союзником в войне. Но во-первых, в боевых действиях она почти не участвовала и всю тяжесть войны на своих плечах вынесли мадьяры, во-вторых, еще совсем недавно венецианцы присылали оскорбительные письма и запрещали венгерским купцам торговать на своих рынках, в-третьих, выбирая между своей шкурой и чужой, всегда лучше жертвовать кем-то другим, ну а в-четвертых, после понесенного разгрома это был сущий минимум, который османы вообще могли потребовать.

Кровавое вторжение закончилось для Венгрии без территориальных утрат.

Продолжение следует...

Война с османами серьёзно отразилась на Сигизмунде. Король утратил былой запал и как будто разочаровался в жизни. Он всё делал по привычке, ни к чему особо не стремясь. Он понял, что далеко не всё под Луной подвластно его воле. Особенно, если речь идет о внешней политике. Король осознал, что его мечты о Венгерской империи - всего лишь мечты, и чтобы превратить отсталую Венгрию в мирового или хотя бы европейского гегемона, потребуется гораздо больше времени, чем жизнь одного поколения.

Сигизмунд дни напролет слонялся по замку, не зная, чем себя занять. Поэтому когда 29 апреля 1431 года Бранденбургские союзники запросили поддержки в войне с Померанией, король с радостью погрузился в водоворот событий.

Бранденбургская война за завоевание провинции Восточная Померания 29.04.1431 - 8.10.1432 гг.
Бранденбург, Австрия и Венгрия против Померании, Мюнстера, Вюрцберга и Мейсена.

Исход войны не вызывал сомнений ни у его участников, ни у сторонних наблюдателей. Три относительно сильных державы воевали против четырех карликов. 25 тысяч всадников и 37 тысяч пехотинцев агрессоров неизбежно должны были смести тысячу всадников и семь тысяч пехотинцев, которыми располагали обороняющиеся. Вопрос состоял лишь в том, как далеко готовы зайти бранденбуржцы.

Пока Сигизмунд у себя в кабинете на разные лады перекраивал карту Европы (хоть так, раз в реальности не получается), его подданные в благоговейном ужасе шепотом обсуждали дурное знамение - огненного змея в небе. Одни говорили, что это из-за того, что Сигизмунд нарушил клятву и бросил первую жену, другие говорили, что это знак о том, будто начатая война принесет много бед мадьярам, третьи говорили, что близится конец света. И как не убеждали чернь придворные астрологи, что всё это чушь, народ никак не успокаивался. Пришлось Сигизмунду достать старые бумаги и свериться с таблицей Венцеля, в которой были характеристики разных уровней нестабильности. По ним выходило, что стабильность в Венгрии упала на единицу до уровня +2. Раздав указания новым министрам, Сигизмунд вернулся к войне.

Первый бой с участием венгерской армии состоялся 26 сентября 1431 года в под Мюнстером. Превосходящие силы мадьяр под предводительством энергичного Давида Лосонци легко разбили армию местного короля и принялись за осаду столицы.

Паралельно началась осада и неприкрытого Бамберга.

Габсбурги вновь были недовольны активностью Сигизмунда и в октябре прислали хамского содержания письмо, которое иначе как дипломатическим выпадом назвать было нельзя. По большому счету за подобное стоило бы обьявить им войну, но сейчас это было бы самоубийством для Венгрии.

Осада шла ни шатко ни валко и к первой годовщине начала войны ни один из городов не был взят. Сигизмунд снова начал увязать в трясине бессодержательных дней, когда из королевских верфей пришло сообщение, что они подсмотрели у венецианцев хитрый способ установки и использования парусов.

Учитывая, что у Венгрии было всего два хлипких кораблика, назвать это прорывом в морском деле язык не поворачивался.

3 июня 1432 года Мюнстер наконец-то пал. Однако радоваться было нечему. Во время финального штурма единственный полководец венгерской армии был тяжело ранен и спустя месяц скончался. Кроме того выяснилось, что Венгрия, как младший партнер в военном альянсе, не может вести никаких переговоров ни с кем кроме главы коалиции противника. Поэтому пришлось срочно перебрасывать войска в Померанию, чтобы урвать хоть что-то в этой войне.

8 октября венгерские пехотинцы с ходу взяли столицу Западной Померании город Штральзунд. Это позволило выдвинуть свои претензии. К великому разочарованию Сигизмунда, взять с этих оборванцев было ровным счетом нечего. 13 дукатов собранных по сусекам стали скромной контрибуцией, которая не окупила и десятой части затрат на войну.

1 марта 1433 года Сигизмунд решил уволить министров, которые занимались успокоением народа после метеоритного дождя два года назад. По его мнению стабильность была восстановлена. Сразу же после этого была проведена земельная реформа в провинции Осиек. Это было сделано в надежде оживить экономику, подорванную последней безуспешной войной. Но реформы оказалось мало. Вскоре монетный двор принялся чеканить монеты с повышенным содержанием неблагородных металлов. Инфляции поползла вверх.

Сосредоточившись на войне с Померанией, а потом на экономическом кризисе, Сигизмунд упустил из виду старого противника - Польшу. Ягеллон умудрился поссориться с Богемским королем - императором Священной империи - и теперь за это поплатился. Спорный Ратибор отошел чехам.

Продолжая бороться с экономическими проблемами, король Венгрии урезал некоторые права удельных феодалов, после чего пришлось потрудиться и бердышникам.

Однако этого оказалось недостаточно. Страна снова начала скатываться в анархию, и Сигизмунд сделал пометку в "таблице Венцеля", которая постоянно висела у него в кабинете. Стабильность в стране составляла +2.

Падение стабильности привело к резкому сокращению поступлений в казну и уже 2 августа Сигизмунду пришлось взять в долг у ростовщиков 98 дукатов золотом.

4 марта 1434 года после поражения в войне против Богемии Венеция навсегда ушла с Балкан, дав независимость Морее и Черногории. В ее владении остался лишь Буджак на побережье Черного моря.

Весь 1434 год прошел в борьбе с кризисом и запомнился лишь успешным завершением миссионерской деятельности в бывшей валашской Олтении. А 1 января 1435 года Сигизмунд сделал очередную пометку в "таблице Венцеля" изменив показатель стабильности на +3.

Лето 1435 года выдалось очень жарким и Венгрия была погружена в томительную дремоту. Все благородные люди отдыхали в загородных имениях, предаваясь дневному безделью и ночным светским раутам. Лишь крестьяне да ремесленники не могли себе позволить отдых в жаркое время года и вынуждены были, обливаясь потом, работать на благо Венгрии. Возможно, по причине всеобщей вялости и безделья осталась незамеченной война между Бранденбургом и Ангальтом. Старые союзники запросили поддержки у Сигизмунда, боясь не справиться со всеми гарантами независимости упомянутого княжества, среди которых был и Император. Сигизмунд предпочел не рисковать и разрвал один из самых прочных своих военных союзов.

3 декабря 1435 года Сигизмунд по молчаливому согласию хорватской общины уничтожил документы, свидетельствовавшие о том, что эти земли некогда входили в состав королевства хорват. "Будем развивать культурное единство," - ришил король.

1436 год принес новые тревоги мадьярам и вынудил Сигизмунда Второго принимать непростые решения. 29 апреля Золотая орда прислала бумагу, официально запрещающую любую торговую деятельность венгерских купцов на их территории, а 7 июля османы прислали прямые угрозы.

Для демонстрации своей готовности воплотить угрозы в жизнь, османы пригнали 10-тысячный пехотный корпус на границу с Венгрией. А в сентябре басурманы с помощью своих шпионов спровоцировали восстание во Львове. В ответ на ноту протеста, они прислали торговый запрет, аналогичный золотоордынскому.

Соседи явно собирались воевать и таким образом готовили почву для вторжения. В течение зимы Сигизмунд взвешивал все за и против. Он знал, что устоять против двух этих монстров ему ни за что не удастся, поэтому нужно искать способ устранить угрозу. Хотя бы с одного направления. 10 апреля 1437 года, скрепя сердце, король мадьяр даровал независимость Молдаванскому княжеству в составе Бессарабской провинции. Таким образом Орда больше не имела сухопутной границы с Королевством Мадьяр.

Впрочем, спустя полгода, Сигизмунд получил великолепный повод компенсировать утрату. 26 октября 1437 года военные картографы, составлявшие карты приграничных терриорий на случай будущих войн, заметили несоответствие между дипломатическими картами и фактической границей Венгрии с княжеством Рагуза. Фактически, княжество должно было полностью войти в состав Венгрии.

Как только венгерские войска подошли к границе, началась война.

Венгерская война за завоевание провинции Рагуза. 30.12.1437 - 5.11.1438 гг.
Венгрия против Рагузы и Черногории.

Победа в этой войне была одержана Венгрией еще до объявления войны. 30 тысячной венгерской армии противостояла всего тысяча рагузских дружинников. Мадьяры спокойно перешли границу, просто растоптав немногочисленного противника, и осадили города Рагузу и Скадар - столицу Черногории. Спешить венграм было некуда, поэтому осада затягивалась.

Во время войны - 2 августа 1438 года - подошел срок выплаты займа. Сигизмунд готовился к нему, поэтому легко отдал все долги. А 7 сентября по всей стране проведены многочисленные фестивали, организованные по самым заурядным поводам. Главной их целью было - заложить основы для культурного роста в среде простого народа, что в будущем должно было дать стране более грамотных чиновников и управленцев.

4 ноября Скадар пал и Черногория формально признала свое поражение. Ничего сверх этого с голодранцев потребовать было невозможно. По крайней мере, Венгрия немного подняла свой престиж в глазах соседей, так беспощадно подорванный османским вторжением. На следующий день пала и Рагуза, по мирному договору вошедшая в состав Венгрии на совершенно законных основаниях.

Однако радовался Сигизмунд Второй не долго. Уже 25 ноября, то есть всего через 20 дней, Золотая орда, устроившая большой поход на русские княжества, отняла у Украины пограничное с Венгрией Подолье, вновь обретя таким образом общую сухопутную границу с Сигизмундом.

К счастью, Орда была слишком занята славянам, чтобы обращать внимание на Венгрию. За два года хан так и не напал на Сигизмунда. Не сделал этого и султан. Поэтому когда в мае 1441 года новый союзник - Тевтонский орден - попросил помощи в войне против Швеции за завоевание островного княжества Готланд, Сигизмунд поддержал его. Как и во многих предыдущих войнах союзников, Венгрия участвовала в конфликте лишь формально.

Спустя неделю после начала Готландской войны, из Австрии пришла тревожная новость. Габсбурги полностью присоединили завассаленную недавно Аквилею. Старый друг/враг внезапно стал в два раза сильнее. На границах Венгрии возникла третья угроза, равносильная Османской империи и Золотой Орде.

В связи с обострившейся внешнеполитической обстановкой усилено модернизируется армия, и уже в апреле 1442 года в мадьярской армии вводится новый тип войск - восточная конница, многое позаимствовавшая от османских и ордынских войск, совершивших успешный рейд по Венгрии десяток лет назад. В следующем месяце Сигизмунд решает выйти из Готландской войны и подписывает белый мир с формальным лидером коалиции Брауншвейгом.

Так закончился 11-летний период истории Венгрии, вошедший в историю под именем "Никчёмные годы". Свое название он получил за застой в экономике, внутренней и внешней политике. За это время не произошло никаких решительных перемен для страны, которые существенно отразились бы на жизни граждан. Другое дело следующие пять лет, насыщенные событиями и перевернувшие с ног на голову баланс сил в юго-восточной Европе.

Продолжение следует...

P.S:а может быть так и должно быть?