И вот, наконец, мы встретились - в уже знакомом предбаннике посольства КНДР в Москве. В свое время именно здесь я оформлял билеты на авиарейс Пекин - Пхеньян - Пекин, который видит компьютер в любой авиакассе, но который повсеместно наглухо закрыт для продаж. И все детали Визита Футбольной Дружбы мы обсуждали тоже здесь. И знаменитая история про флаг для Ким Чен Ира, описанная в одном из предыдущих разливов, стартовала как раз отсюда. Удивительно радушная комната, в которой кроме стола и нескольких стульев вдоль темных стен нет ровным счетом ничего.

Все трое были одеты в тренировочные костюмы от неизвестного производителя. На мой вопрос, говорят ли футболисты хоть чуть-чуть по-английски, все трое решительно замотали головами. С этого момента и до последнего дня общение шло исключительно через сопровождающего, который сразу попросил называть его просто: товарищ Чен.

Правда, много позже будет одна ситуация, которая заставит меня усомниться в искренности этого утверждения. Команда летела а Самару с какой-то игры, и мы разговорились на северокорейскую тему со словенским легионером «Крыльев» Суатом Филековичем - очень неглупым и разносторонним парнем, который живо интересовался абсолютно всем, кроме футбола. И вот, он никак не мог понять в моем английском исполнении слово «чучхе». Я попытался произнести его по буквам, но сбился. И тут Цой, сидевший впереди нас, вдруг вежливо вклинился в разговор и отчеканил английские буквы, которые у меня слегка перепутались. Выполнив эту ответственную миссию, он больше ни разу так ничем и не выдал свои познания хоть в каком-то языке, кроме корейского.

И вот здесь я хочу сделать одно очень важное отступление. До сего момента ни в «Футболе чучхейского разлива», ни на блоге вообще, не было никакого внутреннего редактора - все писалось вполне искренно и абсолютно раскрепощенно. Возможно, я себе этим где-то даже и навредил. Очень сомневаюсь, например, что североокрейские товарищи не знают о существовании этого блога, и что я когда-нибудь смогу получить КНДРовскую визу. Да и отечественные товарищи, тоже, глядишь, могут взглянуть на мою благонадежность как-то по-новому.

Но это - мои проблемы. А вот создать хоть какие-то проблемы тем людям, о которых идет речь, я не намерен. Посему с этого момента в «Футболе чучхейского разлива» объявляются цензура, запрет на свободу слова и совершенно бессовестное приукрашивание действительности. Цой Мин Хо, Ли Кван Мен и товарищ Чен не заслуживают того, чтобы их бдительные соотечественники получали из этого блога какую бы то ни было информацию, которую они могут посчитать ценной.

... Из первой встречи мне больше всего запомнился вопрос, заданный Цоем:
— По какой системе играет команда?
Я быстренько набросал в блокноте расстановку «Крыльев», жирно выделив позиции, на которых играют мои собеседники.
— О, так это же португальская система! - авторитетно воскликнул Цой Мин Хо.
— Откуда ты знаешь, как играют португальцы? - поразился я.
— У нас в стране показывают очень много футбола, - товарищ Чен, даже не переводя мой вопрос на корейский, тут же взял инициативу на себя. - Каждое воскресенье - несколько трансляций из Европы.

Вообще-то я видел северокорейское ТВ. Но мериться с товарищем Ченом своими познаниями в этой сфере не стал...

Из посольства мы поехали в Лужники. Корейцы надели белоснежные рубашечки, сами знаете, с какими значками. Когда заиграл гимн «Спартака», они дисциплинированно встали со своих мест. То ли из уважения к этой команде, то ли потому, что решили, будто это - гимн России.

Самолет на Самару был завтра утром. Мы приглашали корейцев переночевать вместе с командой в гостинице. Но они предпочли провести эту ночь в своем посольстве. Мы встретились уже в аэропорту...

Встретила небывалых гостей Самара радушно. «Крылья Советов» - одна из самых интернациональных команд страны, так что ни болельщиков, ни сотрудников клуба удивить какими бы то ни было «географическими новостями» сложно. За «Крылья» играли люди с более чем тремя десятками различных паспортов, а на просмотре в команде были и косовские албанцы, и даже один игрок вообще без гражданства.

Да и вообще, хочу в скобках заметить, что футбол - это та сфера, где всякого рода межнациональные предрассудки как-то не приживаются. Имею в виду, конечно, жизнь команд, а не всякие трибунные поползновения.

У меня есть на эту тему одна замечательная история, которая все объясняет значительно лучше любых нравоучений и заклинаний. В «Крыльях» играл защитник из Коста-Рики Берни Райт - такой вечно улыбающийся парнишка с торчащими в разные стороны косичками. И вот, когда он только появился в команде, новые одноклубники заботливо объяснили ему, как он должен поприветствовать одного из самых авторитетных игроков того состава - вице-капитана команды Карена Дохояна. Долгих репетиций не потребовалось - многие африканцы и латиноамериканцы вообще схватывают иностранные языки на удивление быстро. И вот представьте эту сцену: Карен идет на тренировку, Берни протягивает ему руку и говорит: «Привет, черножопый!» Разумеется, все дружно покатываются со смеху, но главное тут заключается в том, что громче всех начинает хохотать сам "пострадавший".

Разумеется, корейцев в «Крыльях» тоже приняли как родных. Хотя, даже на привычном для Самары пестром фоне, они все равно вызывали любопытство. Что ни говорите, а еще ни один футболист не приезжал в «Крылья Советов» в отутюженных брюках и белоснежной рубашечке.

Впрочем, очень быстро они уже переоделись в спортивное. У команды на следующий день после выездной игры был, разумеется, выходной, но Ли и Цою устроили тренировку. Разумеется, легкую - они ж тоже были после длительного перелета, да и о разнице во времени между Пхеньяном и Самарой все помнили. Но на поле они вышли, и минут через сорок один из тренеров «Крыльев» Александр Цыганков даже с каким-то легким недоумением подвел итог их первому занятию в новой команде: «Посмотрим, как все сложится дальше, но пока такое ощущение, что в дубле они точно будут выше всех буквально на голову!»

Впрочем, для того, чтобы Цой Мил Хо и Ли Кван Мен смогли доказать это делом, «Крыльям» еще пришлось пободаться с северокорейской бюрократией. В КНДР, похоже, решили: того, что страна снарядила своих сыновей в дальний путь, уже достаточно. А все попытки получить международные трансферы и открепительные письма от клубов не встречали ни малейшего понимания на родине самого (рискну предположить) передового в мире документооборота. А первое сентября - день, когда закрывается трансферное окно, тем временем, близилось.

Но, к счастью, в законодательстве ФИФА есть такая норма: подобные ситуации рекомендовано решать в интересах футболиста. Он не должен страдать из-за чьей-то нерасторопности или необязательности ни морально, ни финансово. Это и позволило «Крыльям» в самый последний момент внести в заявку две короткие фамилии, состоящие из трех слогов каждая. В принципе, РФПЛ вполне могла не пойти Самаре навстречу. Ведь мы все время имели дело только с посольством КНДР - связаться с федерацией футбола Северной Кореи так ни разу и не удалось. Для Лиги же имеют вес только футбольные инстанции, и верить кому-то на честное слово эта организация не привыкла. Можно сказать, что «Крыльям Советов» просто пошли навстречу. Не исключено, что сотрудникам лиговского аппарата тоже стало просто интересно, как будет разворачиваться эта эпопея - тем более, что ее закоперщики никому не перешли дорогу.

А через какое-то время подоспели и все необходимые документы из Пхеньяна. Два любителя футбола из КНДР стали полноправными профессионалами этой игры.

На стадион "Металлург" корейцы попали, еще не став полноправными членами команды. Через несколько дней после того, как они добрались до Самары, у "Крыльев" был очередной матч чемпионата - с "Локомотивом". Разумеется, диктор стадиона предложил трибунам поприветствовать их, а на табло прогнали один из жизнерадостных северокорейских клипов.

Но главная неожиданность этого дня приключилась в тот момент, когда на разминку вышли футболисты "Локомотива". В этой команде играл тогда такой бразильский футболист Селсьнью, которого купили чуть ли не за четыре миллиона долларов и называли звездой первой величины самого ближайшего будущего. В том, что вы не знаете такого суперигрока, нет ничего страшного - такие вещи происходят в футболе достаточно часто, причем, чем большие суммы фигурируют, тем меньше шансов, что человек их потом отработает. Но я сейчас - о другом.

Этот самый Селсинью вместе со своими одноклубниками вышел из административного корпуса стадиона на свет божий, огляделся и вдруг совершил рывок в сторону - туда, где стояли одетые в цивильное корейцы. Он обнял Цоя, и два сверстника пару минут о чем-то непонятно на каком языке увлеченно поболтали. После чего расстались, наверное, уже навсегда.

Оказалось, что они играли друг против друга в том самом матче КНДР - Бразилия на юношеском чемпионате мира, который и сделал Цоя лучшим полузащитником этого турнира. Но как "просек поляну" бразилец - просто фантастика! Ведь он наверняка знать не знал Цоя по имени, да и представления не имел, куда его забросила нелегкая футбольная судьба. И тем не менее опознал с полувзгляда. А может, просто вся штука заключается в том, что для бразильцев корейцы - не на одно лицо?

Другая такая же мимолетная, но тоже запомнившаяся история произошла во время первой экскурсии по городу. Несмотря на то, что в памятном презентационном фильме Самара выглядела почти так же, как Пхеньян, на деле эти населенные пункты, конечно, имели кое-какие различия. Однако волжские красоты особого впечатления на корейцев не произвели. Даже в окрестностях пляжа, где в глазах рябит от обилия красивых девушек, футбольные профи сохранили полное самообладание.

Единственным местом, где ребята оживились, стал фирменный магазин "Адидас". Собственно говоря, его посещение в программу первоначально не входило вообще - он просто находился рядом с пешеходной зоной, где была идея погулять. Но гости изъявили желание заглянуть - и зависли там надолго. Хорошо хоть, что сопровождавший футболистов товарищ Чен объяснил, почему.

— Они просто сравнивают ваш ассортимент и цены с тем, что видели в Пхеньяне, - заверил он. И сам провел вполне профессиональный анализ увиденного: - Качество товаров у нас, безусловно, выше, а вот цены значительно доступнее, чем здесь.
У этих людей вообще ответы заранее были готовы на любой вопрос. Вот, например, что говорил Цой Мин Хо в своих первых самарских интервью.
— Зачем вы приехали в Россию?
— Мне на родине сказали так: "Езжай и учись играть в футбол. А когда вернешься - применишь свои знания и опыт на благо развития футбола КНДР".
— В каком возрасте у вас появился мобильный телефон?
— У меня нет его до сих пор. Моя родина находится под прицелом шпионов мирового империализма, которые могли бы использовать спутниковую связь в КНДР в своих интересах, поэтому мы ею не пользуемся.
— На какой машине ездили на родине?
— У меня нет машины. У нас немало разных полезных ископаемых, но, к сожалению, нет нефти. Поэтому мы не можем себе позволить много автотранспорта. Но скоро нефть найдут, и ситуация изменится.
— Где больше всего понравилось?
— Лучшая страна на земле - моя родина, Северная Корея. А когда мы едем за рубеж, нас интересуют только спортивные результаты.

Что ж, первый "спортивный результат" в скором времени к корейцам пришел - 23 сентября они, играя за дублирующий состав "Крыльев", соорудили один из мячей в ворота "Торпедо"...

Больше значимых событий в Самаре у корейцев в том сезоне и не было. Ли провел за дубль "Крыльев" три матча, Цой - два, а в конце сентября в клуб пришел факс, извещающий о том, что Цой Мин Хо должен явиться в расположение молодежной сборной КНДР для подготовки и участию в финальном турнире первенства Азии среди футболистов не старше 19 лет.

Вообще-то до этого турнира оставалось еще целых три месяца, так что, по регламенту ФИФА, "Крылья" вполне могли не отпускать игрока настолько загодя. Но в клубе знали об этой извечной северокорейской традиции - запирать команду на сборы задолго до начала крупных турниров. Уж если на то пошло, разве в СССР было иначе?

Поскольку сезон в Самаре катился к финишу, и никаких перспектив помочь основному составу у корейцев не было, заодно отправили домой и Ли Кван Мена. Его мы, забегая вперед, так больше и не увидели. Перед началом следующего сезона в клуб придет очередной факс с его непредсказуемой родины, в котором будет сухо сказано, что он не может прибыть в Самару "из-за травм". Каких, в каком количестве и где полученных, узнать так и не удалось. Товарищ Чен сказал по возвращению в Россию что-то мутное - будто бы во время российского межсезонья Ли играл за какую-то северокорейскую команду и действительно сломался. А на мою удивленную реплику, что по контракту он категорически не имел на это права, товарищ Чен, по своему обыкновению. временно перестал понимать по-русски. Я все же думаю, что Ли Кван Мен, будучи членом Трудовой Партии Кореи, чем-то проштрафился перед Родиной. Ну, или рассказал кому-то из верных друзей о том, какая вкусная в Самаре пепси-кола, или осмелился позавидовать российским футболистам, получающим большие деньги. Что, как вы понимаете, никак абсолютно не совместимо с продолжением его профессиональной деятельности в иностранном клубе.

Впрочем, в "Крыльях" по этому поводу особенно не расстроились. По-человечески парню, конечно, посочувствовали, но не более. Потому что довольно быстро стало ясно: он прославит "Крылья Советов" едва ли. В отличие от Цоя, в котором будущую звезду распознали почти сразу.

Подтвердил эти предположения он и в сборной. Его команда выиграла чемпионат Азии, который проходил в Индии, а сам Цой Мин Хо забил победный мяч в серии послематчевых пенальти в финальном поединке с японцами. Чем наградила его Родина за это достижение, я так и не узнал, но, по словам товарища Чена, поощрение оказалось весьма и весьма достойным.

Уже и не вспомню, по какому поводу он мне это рассказал, но впечаталось в память накрепко: самым щедрым подарком в КНДР считаются... наручные часы. Что ж, может, и Цою достались. Ведь он, что ни говорите, и играл неплохо, да и его моральные качества оказались на высоте - иначе разве ж разрешили бы ему зимой 2007-го вновь вернуться в Самару?..

А что до материальных благ, то они, как я могу судить хотя бы на его примере, северных корейцев и вправду волнуют не особо. По крайней мере, я ни разу не видел в глазах Цоя хотя бы намека на зависть, да и покупок он в Самаре не делал. По крайней мере, никто в команде этого не видел. Злые языки, правда, поговаривали, что у Цоя все деньги забирает товарищ Чен, но стопроцентной уверенности в том, что это - чистая правда, а не грязные инсинуации недоброжелателей, у меня нет.

Но рассказать подробнее про товарища Чена в следующий раз все же придется...

Так вот, пришла пора увековечить на просторах интернета имя бойца северокорейского невидимого фронта товарища Чена. Товарища Чен Дон Хена, если полностью, уж не знаю, какого звания и могу только предполагать, какого рода войск. Но, если верить ему самому, то всего лишь выпускнику Киевского института физкультуры, тренеру и педагогу, присланного лишь для того, чтобы помочь футболистам адаптироваться в России и содействовать поддержанию ими оптимальной формы.

С последней частью этого задания Родины все стало ясно довольно быстро. Тренеры «Крыльев» стали замечать, что Цой приходит на тренировки, мягко говоря, слегка утомленным, чего с абсолютно режимным парнем, вдобавок живущим на базе команды, никак не должно было происходить. Однако оказалось, что у него шли и параллельные занятия - под чутким руководством товарища Чена он каждое утро пробегал по парку, прилегающему к базе команды, по десять километров. Разумеется, эта порочная практика была пресечена на корню.

А вот во всем остальном влияние товарища Чена на Цоя было безграничным. Например, мы очень просили его заниматься со своим подопечным русским языком, который все легионеры «Крыльев», худо-бедно, всегда осваивают. Товарищ Чен с пониманием кивал, но этим все и ограничивалось. Более того, он неукоснительно выполнял установку партии и делал все, чтобы изолировать Цоя от окружающего мира, создав вокруг него этакое выездное подобие КНДР. В «Крыльях» всегда проводится довольно много мероприятий, в которых участвуют футболисты и болельщики. Для кого-то из игроков это обуза, для кого-то, наоборот, отдушина. Но Цой участвовал только в тех, где явка была строго обязательной для всех.

Вот - типичный разговор на эту тему.

— Чен, у нас завтра вечером турнир по боулингу с фанатами.
— А товарищ президент клуба велел нам присутствовать?
— Нет, это же дружеское мероприятие.
— Тогда, я думаю, Цою будет значительно полезнее отдохнуть после утренней тренировки.
При всем при этом к товарищу Чену в «Крыльях» все относились с искренней симпатией. Понимаете, когда команда живет довольно-таки скучной и рутинной жизнью, ей жизненно важен хотя бы один человек, над которым всегда можно беззлобно приколоться. Товарищ Чен, который постоянно улыбался, никогда ни на что не обижался и временами начинал очень забавно говорить по-русски, подходил на эту роль просто идеально.

Вот вам, например, типичная история. Как-то по всем каналам прошла новость о том, что Северная Корея, преисполненная ненависти к захватчикам, агрессорам и прочим негодяям, то ли запустила куда-то ракеты, то ли заявила о своей готовности сделать это в самое ближайшее время. А вечером у команды была тренировка, и каждый политически подкованный член коллектива с нездоровым интересом интересовался мнением по этому поводу товарища Чена. А тот сиял так, словно бы это он самолично нажал главную кнопку, а потом еще и надругался над госпожой Кондолизой Райс.

Или еще одна ситуация. Как-то в Ростове после матча дублеров вспыхнула драка команда на команду. В ней принимал участие двадцать один футболист, а также чуть ли не все тренеры и представители команд. Кроме двоих - едва все началось, на поле вышел товарищ Чен и увел Цоя восвояси.

— Как же так, Чен, ты же должен был в одиночку отметелить весь этот Ростов! - упрекали его потом одноклубники. - Или тебя не учили, как поступать в таких ситуациях?
— Я мог бы применить свои знания только в двух случаях - если бы угроза была моей Родине, или лично мне, - товарищ Чен был, как всегда, улыбчив, но собран. - А тут не было ни того, ни другого.

Он действительно был очень крут, согласитесь. Между прочим, Чен Дон Хен проходил по каким-то разработкам наших ФСБшников - по крайней мере, они о его существовании, как выяснилось, что-то знали еще до его приезда в Самару.

Мало того, товарищу Чену даже визу в Турцию, куда ему предстояло поехать на сборы вместе с «Крыльями», и то дали со второй попытки. Представляете, каким же надо быть матерым человечищем, чтобы заслужить такую честь?

А еще, говорят, однажды его видели с фотоаппаратом в заводском районе Самары - в том самом, благодаря которому в советские времена город Куйбышев был наглухо закрыт для иностранцев. Но правда это или досужие разговоры, утверждать не стану. Тем более, что он вносил столько колорита в окружающую действительность, что ни в каком додумывании и еще большей героизации своей личности и не нуждался.

Товарищ Чен называл меня «начальником всех корейцев», а каждое обращение неизменно предварял словом «товарищ». У него был отличный аппетит и какое-то слегка фехтовальное движение руки перед рукопожатием.

Жаль, что мы, наверное, больше никогда не увидимся...

Сезон получился для Цоя, которому только в его середине исполнилось девятнадцать, хорошим, полновесным. Он сыграл за дубль «Крыльев» 29 матчей, пропустив одну-единственную игру из-за дисквалификации, забил пять мячей и с огромным отрывом победил в голосовании болельщиков, выбиравших лучшего игрока резервного состава. В июле он впервые сыграл и за основу «Крыльев», которые послали на кубковый матч в Набережные Челны, как это называется, смешанный состав - то есть не только ведущих игроков, но и тех, кто на подходе.

Забив гол в ворота дублеров «Ростова», Цой Мин Хо заявил, что посвящает его Дню Солнца - как раз через несколько дней после этого матча все прогрессивное человечество должно было отметить этот северокорейский праздник, самым счастливым образом совпадающий с днем рождения товарища Ким Ир Сена.

Солнечными выглядели и перспективы самого Цоя. Летом в Самару по его душу пожаловала съемочная группа одного японского телеканала, и их переводчица - немолодая кореянка - рассказала мне потом, что, по ее ощущениям, ей давно не доводилось общаться с такими счастливыми людьми, как Цой.

Визит японцев заслуживает особого описания. Они готовились к приезду в Самару месяца два, не менее. И почти каждый день уточняли по телефону какие-то детали. Мало того: они подгадали свою поездку так, чтобы вернуться в Москву поездом вместе с дублерами «Крыльев», которым предстояла там игра. И - не поверите, но это истинная правда - заплатили кучу денег администрации Казанского вокзала, чтобы перрон, на который прибудут «Крылья», оградили от посторонних, а на нем был установлен помост для телекамеры. Интересно, как же они готовят съемки руководителей государства и лидеров партии «Единая Япония»?..

Да, и о главном же чуть было не запамятовал: в результате всех этих титанических усилий в эфир вышел самый обычный 40-секундный сюжет, в который не попало и сотой доли отснятого материала. Даже я в кадр не попал, можете себе представить? Причем, по словам японских телевизионщиков, никакого развития темы они больше не планировали.

Наверное, больше всего этому порадовался товарищ Чен. Узнав о том, что в гости к его подопечному едут японцы, он напрягся так, словно бы речь шла, по меньшей мере, о перевербовке. А потом очень долго выяснял, можно ли отменить съемки. Или получится ли хотя бы сделать так, чтобы съемки прошли без его участия.

Японцев фигура товарища Чена, к его радости, не заинтересовала. Но зато их переводчица оказалась единственным человеком в Самаре, которой удалось пообщаться с Цоем без его участия. Мы довольно упорно искали человека, который владел бы корейским языком и при этом не был бы товарищем Ченом, но так и не нашли. В Самаре - довольно большая корейская диаспора, и некоторые ее представители даже говорят между собой на каком-то языке, который они сами называют корейским. Но Цой их не понимал, да и они его тоже. В чем, на мой взгляд, не было ничего удивительного - ведь наших корейцев ровным счетом ничего не связывает с их исторической родиной в течение многих поколений. Мудрено ли, что языки, на которых говорят представители двух совершенно разных ветвей одного народа, никак не пересекаются?

... Неделя бежала за неделей. Цой усердно тренировался, здорово играл, а по вечерам читал привезенные с собой книги и играл на гитаре. Товарищ Чен делал зарядку, летал вместе с командой по стране и находился на постоянной связи со своим посольством. Сейчас я, конечно, поругиваю себя за то, что одному задал не все вопросы, а другому, может, недодал какого-то внимания. Но жизнь - штука суетная, сами ж понимаете. А в том, что все еще успеется, особых сомнений-то и не было.

Как-то раз зазвали их в гости, и я поставил диск с записями тех самых матчей, сыгранных в пхеньянском National Training Center, после которых Цой и стал игроком «Крыльев». Так он чуть не расплакался от тоски по Родине, представляете.

Что ж, пройдет совсем немного времени, и она заключит в свои пожизненно крепкие объятия...

Зимой 2008-го наш северокорейский футбольный легион увеличился вдвое. Правда, без участия «Крыльев Советов» и даже без моего личного вклада - в «Ростове» появился капитан национальной сборной кНДР Хонг Ен Чо,

В Северной Корее наверняка существует некая шкала, по которой измеряется благонадежность граждан. «Проверенный», «надежный», «потенциально опасный», «изменник»... А может, даже и коэффициент какой разработали, чтобы была возможность точно измерять уровень толерантности. Единица измерения - кимирсен. Нароимер, у Ким Чен Ира - 0,98 кмс, у рядового члена партии - 0,76 кмс. Ну, и так далее, вплоть до ревизионистов и отщепенцев.

Так вот, по этой самой шкале Хонг Ен Чо котировался значительно выше, чем Цой Мин Хо. Не знаю, как обстоит дело сейчас, после того, как Хонг поспособствовал провалу сборной на чемпионате мира, а потом не забил пенальти в матче финальной стадии Кубка Азии. Но тогда он считался практически безгрешным. Шутка ли - человеку разрешили приехать в чужую страну без сопровождающего! Когда мы обсуждали в КНДР футбольные вопросы, даже сама возможность самостоятельного перемещения граждан не обсуждалась. А тут - нате вам. До «Ростова» Хонг Ен Чо играл в Сербии, он немного понимал славянскую речь и даже время от времени участвовал в общекомандных посиделках на знаменитом Левом Берегу Дона. Но зато дважды в неделю капитан сборной приходил в клуб с листочками, мелко исписанными от руки, и слал факсы не в посольство КНДР в Москве, как самарский товарищ Чен, а прямо на Родину. А, забив гол в ворота ЦСКА, Хонг Ен Чо подбежал к скамейке запасных своей команды и явно отработанным привычным жестом отдал честь главному тренеру. Дон и Тэдон стали двумя соседними притопами единой футбольной реки.

Ну, а Волгу укутал туман неизвестности. «Крылья» как раз возглавил Леонид Слуцкий, и он очень хотел поработать с Цоем. Во-первых, он очень нравился ему как игрок - быстрый, техничный, думающий и самоотверженный. А кроме того, Слуцкий - такой человек, который ценит любую изюминку в окружающей его жизни. Не соучайно в одном из своих давних интервью, отвечая на вопрос о том, где бы он обязательно хотел побывать, Леонид Викторович назвал именно Северную Корею.

Не сомневаюсь, что при прочих равных условиях он отдавал бы предпочтение Цою - просто потому, что с его появлением на поле команда сразу становилась бы ни на кого не похожей. Но - одна зимняя неделя сменяла другую, а будущая звезда северокорейского и мирового футбола никак не могла добраться до Самары. «Даже если он приедет - ну, как я смогу строить игру команды вокруг человека, который в любой момент может исчезнуть...» - разводил руками Слуцкий.

В какой-то момент мне уже стало казаться, что он уже действительно не приедет. В посольстве, как всегда, ничего внятного не говорили, а сезон был уже не за горами.

Мне кажется, все бы закончилось уже тогда. Но в конце февраля в центральной спортивной газете появилась довольно язвительная по отношению к северокорейским властям заметка на эту тему, и это, к моему удивлению сработало. Через несколько дней после ее выхода в свет меня удостоили звонком из посольства, чего не было уже давно. На том конце провода мрачно высказали надежду, что следующая статья будет «более дружественной» и сообщили время прибытия Цоя и товарища Чена в Москву. Неужели и вправду напомнила о себе великая сила печатного слова, которой - не только по Чумаку и Кашпировскому, но еще и по Ленину и Ким Ир Сену - должна быть заряжена коммунистическая пресса?

Цой и Чен прилетели к самому началу сезона. И попали в команду, которая обновилась за время их отсутствия почти полностью. Великая трансферная революция, произошедшая той зимой в «Крыльях», оставила вне команды почти всех тренеров и игроков и вовлекла в ряды клуба такое же количество новичков.

Одним из них был южнокорейский футболист О Бом Сок. Таким образом, Самара оказалась единственным местом в мире, где представители двух частей расколотого войной и ненавистью полуострова плечом к плечу бились за одно и то же дело. Правда, один - за хорошие деньги и в первых рядах, а второй - за копейки и в резервном подразделении. На этой фотографии он - второй слева на скамейке запасных "Крыльев" в выездном матче чемпионата России с "Зенитом". Большой футбол совсем рядом...

Вопрос о том, как общаются друг с другом эти два сына корейского народа (или уже сыновья двух разных корейских народов?), интересовал, кажется, всех. Но ответа на этот вопрос, можно сказать, не было. Потому что они вообще никак не общались.

Вместе с О Бом Соком приехал его личный переводчик, Ким - вполне современный, всем интересующийся парень с прекрасным русским языком, отменным чувством юмора и готовностью говорить на любые темы. То есть проблемы объединения Родины волновали Кима, конечно, глубоко и серьезно, но и дороговизну самарских проституток он тоже воспринимал как свою собственную боль.

Мы с ним общались довольно много и откровенно. И вот однажды я поинтересовался о том, насколько сейчас отличается его язык от того, на котором говорит Цой. И поразился его сухому ответу: «Не знаю. Мы не разговаривали».

В то время я ходил в куртке со значком, на котором был изображен флаг КНДР. Увидев его впервые, Ким отшатнулся от меня как от прокаженного. А через какое-то время выразился в том духе, что, если я приеду в этой куртке в Южную Корею, то у меня могут возникнуть проблемы. В то же время, он неизменно задавал мне кучу вопросов про Северную Корею, да и сам рассказывал о ней много и с удовольствием. Именно он, кстати, посоветовал мне посмотреть фильм «Перебежчик» (его английское название - Crossing), который я очень рекомендую всем посмотреть. Давно не видел ничего столь же пронзительного и щемящего!

... О Бом Сок довольно быстро стал в «Крыльях» своим - разумеется, настолько, насколько может стать своим кореец в российской футбольной команде, пусть в ней и играет достаточное количество легионеров. Он от души смеялся, наблюдая за тем, как одноклубники изучают невиданную клавиатуру его ноутбука, охотно давал послушать музыку в своем плеере, да и на вопросы журналистов отвечал без напряжения. Играл в футбол, надо признать, не ахти, но чувствовал себя вполне уверенно. Получая вызовы в свою национальную сборную, возвращался в Самару вовремя, никаких заморочек не порождал - короче, был почти таким же, как мы, пусть и с другим разрезом глаз. Но уж это - такая вещь, которая не волнует в футболе ровным счетом никого.

На фоне О Бома Цой и товарищ Чен смотрелись какими-то особенно заброшенными и обделенными. Хотя ина поле Цой выглядел все лучше и лучше. Не сыграв в первом матче дублерского чемпионата он, даром что пропустил все сборы «Крыльев», быстро вернул себе место в составе и в следующих восьми матчах забил два мяча. Несмотря на то, что «основа» команды была тогда вполне укомплектованной, в апреле он начал стабильно попадать в заявку «Крыльев» на матчи чемпионата России.

А второго мая 2008 года произошло событие, о котором рассказали чуть ли не все ведущие издания планеты, даже и не специализирующиеся на первоочередном освещении спортивной темы. Впервые в истории мирового футбола за одну команду сыграли представители Северной и Южной Кореи, и произошло это в Самаре, в матче между «Крыльями Советов» и пермским «Амкаром». И пусть Цой Мин Хо вступил в игру на девяностой минуте при счете 2:0, но совершенно особая страница в анналы мирового футбола вписана была. Спасибо Леониду Слуцкому, сделавшему, возможно, самую пиаровскую замену в истории кожаного мяча! Я нашел упоминания об этом событии в таких изданиях, как Guardian, New York Times и Wall Street Journal. Это была минута славы для «Крыльев Советов» - просто не представляю, что должно произойти в самарском футболе, чтобы они вспомнили о нас снова. Ну, разве что банан в Роберто Карлоса если кинуть...

Цоя, когда он вышел на поле, первым поздравил, к моему удивлению, О Бом Сок. И один раз он даже успел получить мяч. А товарищ Чен - таким счастливым я его не видел никогда - после матча только и смог выговорить: «Цой дебютировал!» Я помню интонации, с которыми это было произнесено, настолько детально, словно бы все случилось не далее, чем вчера...

Через две недели после этого эпохального события в чемпионате наступил полуторамесячный перерыв. Последний матч перед антрактом "Крылья Советов" играли в Москве, и на следующий день Цой с Ченом улетели на Родину. На эту игру - Цой, кстати, забил в ней свой последний российский гол - я не попал, да и в Самаре в те дни были жуткие запары. Так что попрощаться с ними по-человечески не получилось. Но ведь и не было ощущения, что происходит нечто важное - ну, пролетят эти полтора месяца, и все закрутится снова, делов-то?

Однако товарищ Чен что-то чувствовал - с его-то опытом. А может быть, даже и знал. "Пишите, звоните, чтобы нам разрешили вернуться", - несколько раз говорил он мне еще задолго до отъезда. Причем с гораздо более настойчивой и просительной интонацией, чем обычно.

А я как-то не придавал значения его тревогам. Разумеется, сразу же вслед за корейскими товарищами из клуба улетел благодарственный факс с самыми теплыми и правильными словами, да и по телефону все нужные мысли были озвучены. Но имелось стойкое ощущение, что это - не более, чем дипломатические формальности, ведь вроде бы все шло именно так, как ему и полагалось...

Однако вышло иначе - корейцы в Самару так и не вернулись.

Мы потом долго обсуждали эту тему: почему власти КНДР обрубили парню дорогу в большой футбол именно в тот момент, когда он был буквально на пороге? И какого-то одного аргумента, честно говоря, так и не нашли. Если предположить, что все вертелось вокруг присутствия в "Крыльях Советов" О Бома, то с какой стати весной Цою разрешили приехать в команду, где уже обжился южный кореец? Если товарищей в Пхеньяне покоробила разница в контрактах двух уроженцев разных частей полуострова, то почему они даже не попытались обсудить эту тему с руководством клуба?

Увы, так глубоко я в менталитет этих людей не проник. Когда Цой и О Бом вместе появились на поле в составе одной команды, для всей планеты это было "миром, дружбой и жвачкой". А для них, возможно, совсем наоборот - низкопоклонством, примиренчеством и отсутствием патриотизма. Кто же знает...

А еще, не исключено, что последней каплей стал "корейский" репортаж из "Крыльев", опубликованный в апреле в Newsweek. В принципе, "Крылья" запросто могли не дать согласие на его подготовку. Наверное, в другом клубе журналистам, берущимся за подобную острую тему, не стали бы оказывать содействия. Но в Самаре это не принято - в "Крыльях" игнорируют только тех журналистов, которые врут. А к любой критике и прочим способам самовыражения творческих людей относятся спокойно. Живут, словом, по принципу: любое упоминание в прессе, кроме некролога - только на пользу.

Если именно та статья в Newsweek стала невольным некрологом для Цоя - слава богу, только футбольным - наверное, стоило поступить как-то иначе.

Не могу сказать о журналистах этого издания ни одного плохого слова. Все, о чем мы говорили "не для печати", так и осталось между нами. Они не передернули никаких фактов, нигде не приврали и даже ничего не приукрасили. Но картина все равно получилась столь же безрадостной, а контраст таким же разительным, как будто коллеги совершили путешествие по маршруту Сеул - Пхеньян. Они просто рассказали своим читателям о том, что увидели. Одиноко бренчащий на гитаре и знать не знающий о существовании компьютерных игровых приставок Цой, коммуникабельный современный О Бом, переживающий, что ему не смогли сделать в Самаре модную стрижку, бдительный товарищ Чен - о чем еще они могли написать, скажите на милость?

Мы достаточно много общались, и я в очередной раз поразился тому, насколько же трудно понять Северную Корею тем, что не жил в СССР. Текст получился вполне читабельным и профессиональным, и народу он понравился. Цоя, по крайней мере, все дружно пожалели.

Вот именно поэтому я бы и не стал говорить о том, что тема оказалась полностью раскрытой. В первую очередь - именно для самих же авторов статьи...

Каникулы у футболистов продолжались до начала июня. А потом началась привычная тягомотина - звонки в посольство, туманные ответы...Все это мы проходили уже не раз, и у меня была полная уверенность в том, что рано или поздно Цой и Чен вырвутся из цепких объятий своей могучей и процветающей родины. Но где-то в начале июля на том конце трубки вдруг послышалось ледяное:

— К сожалению, они не приедут. Родители Цоя попали в автомобильную катастрофу, что делает его отсутствие в Пхеньяне невозможным.

Поверить в этот бред, конечно, мог бы только ненормальный. Попасть в автокатастрофу в КНДР, с их-то трафиком - это все равно, что быть убитым сосулькой в Уганде. Или получить перо в бок на жгучей исландской дискотеке.

Почему-то первое, что пришло в голову - это аналогия со знаменитым нигерийским спамом. Если верить письмам, которые мне постоянно приходят на мыло, то мои однофамильцы в Того, Камеруне и Нигерии мрут буквально как мухи. И все, как один, становятся жертвами именно автокатастроф.

Но это был как раз тот случай, когда самому становится не по себе от мыслей, которые приходят в голову. Потому как на этот раз действительно надо было что-то делать. Ни одной подробности мне, разумеется, узнать не удалось, но кое-какими козырями я все же располагал.

— А вы знаете, что при помощи ФИФА, чьи правила ваша сторона грубо нарушает, мы при желании сможем добиться дисквалификации вашей сборной? - строго спросил я.

Не уверен, что сотрудник посольства знал о существовании ФИФА. Но слово "дисквалификация" его явно смутило. Хотя на тот момент едва ли он мог себе представить, насколько суровой могла бы быть кара международных футбольных властей. Ведь сборная КНДР тогда еще только начинала свой фантастический прорыв на чемпионат мира в ЮАР, и вряд ли хоть кто-то мог предположить, что она пробьется на Мундиаль.

Тем не менее, в разговоре повисла пауза.

— Давайте все-таки выйдем из этой ситуации по-доброму, - только и раздалось в ответ.

Мы обсудили эту ситуацию в клубе. "Крылья Советов" тогда только-только перешли под опеку госкорпорации "Ростехнологии", и она казалась всем, кого интересовала судьба команды, почти всемогущей. Я тогда искренне считал, что они при желании не то что футболиста из КНДР вызволить смогут - общественный строй там поменять...

Но никто в руководстве "Крыльев" за Цоя бороться не стал. С одной стороны, основания отказаться от борьбы были. Да, церемониться с КНДР в ФИФА бы не стали. Но, в то же время, никто же не мог дать и гарантий, что в случае эскалации напряженности северокорейская сторона не предоставила бы неопровержимых доказательств гибели футболиста - разумеется, сколь случайной, столь же и трагической. Все понимали: от этих товарищей можно ждать чего угодно, а высечь из них хотя бы искорку разума удастся едва ли.

Но, в то же время, меня до сих пор не покидает ощущение, что мы сделали не все. Ну ведь существуют же какие-то каналы, возможности, варианты... Да, очень скоро выяснится, что с точки зрения реальной экономики эти самые "Ростехнологии" всего лишь помпезно колосились на глиняных ногах. Но тут-то был тот самый редкий случай, когда от них вообще не требовалось никаких денежных вложений. Немножко влияния, капелька усилий, хоть чуть-чуть заинтересованности, в конце концов...

Но им, наверное, просто-напросто было все равно. И где-то в середине августа стало окончательно ясно и понятно: на продолжение северокорейской эпопеи в Самаре больше можно не рассчитывать.

... Я никогда не просил в "Крыльях" футболок, фирменных костюмов или мячей. Но тут сделал для себя единственное исключение. И обратился к администратору молодежного состава Сергею Галанину, чтобы он выделил мне майку с 53-и номером, в которой выходил на поле Цой Мин Хо. И он выделил. Правда, не ту, василькового цвета, в которой Цой провел несколько минут в премьер-лиге, а белую, в которой играл за дубль. А голубая, по словам Сергея, так и осталась у него.

Что ж, ему она, конечно, нужнее. Может, мальчишке хотя бы разрешили ее провезти через строгую пхеньянскую таможню?..

Вот на этом история, собственно говоря, и завершилась. Сочиняя почти на ходу самое первое письмо товарищу Ким Чен Иру, я даже не предполагал, какую кашу завариваю. И сколько всего произойдет - смешного и грустного, нелепого и поучительного, пронзительного и незабываемого. Я никак не могу пожаловаться на отсутствие ярких красок в своей веселой и беспокойной жизни, но такой эпопеи у меня, наверное, все равно больше уже не будет. Ведь эта почти нереальная история дала мне возможность одновременно почувствовать себя не только путешественником, но и первооткрывателем, не только зрителем, но и одним из авторов сценария, а с какими людьми она меня познакомила!

Кто знает, превратится ли когда-нибудь точка, которой жизнь так грубо оборвала этот сюжет, в запятую. Скорее всего, вряд ли. А значит, пока остается только одно - как-то пытаться следить за главными героями "Разлива" издали. Настолько пристально, насколько это вообще возможно.

... Наверное, Цою нелегко далась вынужденная разлука с Самарой. В первом же матче за сборную он ударил соперника и заработал не только красную карточку, но и длительную дисквалификацию. Никаких подробностей той игры я не нашел, но в том, что мальчишка совершил совершенно несвойственный для себя поступок, я не сомневаюсь. Думаю, что неспроста он сорвался...

После этого Цой Мин Хо обнаружился на футбольном горизонте только спустя полтора года - его фамилию усмотрели среди авторов голов в каком-то второстепенном турнире. Когда узнал об этом, чуть не прослезился, честное слово! Потом Цой фигурировал в расширенном списке кандидатов на участие в чемпионате мира-2010, но в заявку не попал. Зато сыграл через полгода на Кубке Азии, правда, безо всякого блеска. Причем в сборную его делегировал уже не клуб легкой промышленности КНДР, из которого он переходил в "Крылья", а некий ФК "Пхеньян". Ну, хоть жив-здоров, и то ладно. Вот бы и про товарища Чена хоть что-нибудь узнать...

А еще однажды наткнулся на репортаж о прибытии на чемпионат мира сборной КНДР. Когда двери автобуса, подвозившего делегацию к терминалу аэропорта, распахнулись, первым на южноафриканскую землю вступил товарищ Чжан Цзу Мен, который опекал нас на правах руководителя международного отдела федерации футбола КНДР. Вы не представляете, насколько это авторитетный у себя на родине товарищ: он даже мог позволить себе ездить с нами на экскурсии в сопровождении симпатичной девушки, а однажды одноклубники и вовсе заметили, как он уединялся в гостиничном номере с одной из сотрудниц отеля. У него был немного специфический английский, отточенная жестикуляция руководителя и, мне кажется, абсолютно точное понимание непростого текущего момента. И тоже ведь, наверное, никогда не увидимся....

За прорывом сборной КНДР на чемпионат мира и ее выступлениями в ЮАР я, как вы понимаете, следил, затаив дыхание. И каждый раз на душе теплело, когда я в самых мелких деталях снова и снова, как говорится, узнавал брата Колю. Лица, жесты, слова, поступки - вы не представляете, сколько воспоминаний сразу накатывало!

Волею жребия, на пути в ЮАР сборной КНДР четырежды пришлось встретиться с Южной Кореей, и каждую их встречу сопровождали события, ради которых и стоит интересоваться жизнью на полуострове. Все началось с громового официального заявления Пхеньяна, который объяснил ФИФА свое понимание роли Южной Кореи в футбольном мире: марионеткам запрещалось выступать под своим флагом, исполнять гимн, привозить на игру с КНДР своих болельщиков и дозволялось захватить с собой только нескольких журналистов. ФИФА содрогнулась и перенесла игру из Пхеньяна на нейтральное поле...

Впрочем, вряд ли есть смысл пересказывать события. о которых вы наверняка уже читали. Ведь благодаря футболу Северная Корея на какое-то время оказалась в центре всеобщего внимания. И весь мир увидел ее именно такой, какой она является на самом деле: гордой и беззащитной, напыщенной и беспомощной, тщательно скрывающей свои секреты и знать не знающей цену своим великим тайнам.

А иначе и быть не могло, ведь футбол - это такая штука, которую не обманешь. Потому-то он и дарит нам такие сюжеты, которые никогда не придумают ни самые лучшие в мире мастера детективного жанра, ни безумные фантасты, ни наитончайшие ловцы человеческих отношений.

Вот и еще один из них исчерпан...

... Знаете, а все-таки хотелось бы когда-нибудь прилететь в свободный Пхеньян. Позвонить по паре имеющихся у меня номерков, не опасаясь, что у людей, которые мне ответят, будут неприятности. Или, например, найти по интернету товарища Чена. Пусть поводит по городу, покатает на метро, Цоя выдернет с очередного карантина, в конце концов. Я еще помню пару мест, где можно было бы неплохо посидеть, а в свободном городе их наверняка будет и побольше. Глядишь, и добавится в эту историю еще парочка разливов - уж как-то слишком резко она оборвалась. А то, что эти разливы уже не будут чучхейскими - беда небольшая.

Сбудется, как вам кажется?..

РАЗНЫЕ КРЫЛЬЯ

В самарском клубе «Крылья Советов» впервые в истории мирового спорта вместе играют представители Северной и Южной Кореи. Отношения у них странные, а точнее говоря - никаких. Корреспонденты Newsweek, проведя день на базе клуба, ни разу не видели их вместе - каждый из корейцев ходил лишь со своим переводчиком. За завтраком по просьбе фотокорреспондента футболисты сели за один стол - впервые за все время совместной работы в клубе. Южнокореец Сок, подсевший к северокорейцу Цою, не выпил и стакана сока: каждую минуту переспрашивал, можно ли ему вернуться за свой стол. Также они давали и совместное интервью после тренировки: отвернувшись друг от друга и не обменявшись ни словом. Только для парадного фото, символизирующего дружбу народов, они, ложась на траву тренировочного поля, крепко взялись за руки и улыбнулись.

Ни Цой, ни Сок не хотели говорить о политике - мол, она к спорту не имеет никакого отношения. Но это неправда. Игрок сборной своей страны, Сок, например, знает, что совсем недавно матч на Кубок Азии между Северной и Южной Кореей пришлось проводить на нейтральном поле в Китае. Игра должна была состояться в Северной Корее, но власти категорически отказались поднимать на стадионе флаг соседей и включать гимн.

Корейцы случайно стали игроками одной команды. Можно на деле посмотреть, какой путь развития - демократический или социалистический - эффективней. Пока очевидно побеждает западный стиль: южнокореец играет в основном составе клуба (северный только в дубле) и подружился со многими футболистами. Северный дружит лишь со своим переводчиком.

Помогло название

Цой Мин Хо приехал из Северной Кореи в Самару почти два года назад. Newsweek писал об этом историческом трансфере. Это был первый переезд футболиста из закрытой страны в Европу. Их поначалу было даже двое, но Ли Кван Мен долго не продержался в «Крылышках».

Организатором экзотической покупки был самарский спортивный журналист Арнольд Эпштейн. Он предложил бедствующему в тот момент клубу обратиться за новыми футболистами в страну, где деньги не имеют никакого значения. «У них даже на банкнотах написано: “Мы никому не завидуем”», - смеется Эпштейн.

Журналист организовывал и сам трансфер. Денег родным клубам игроков платить не пришлось, на зарплату потратили совсем копейки (сейчас месячный оклад Цоя не превышает $1000, говорят в команде). Зато «Крыльям Советов» пришлось совершить ряд обязательных процедур: делегация ездила в Корею, где на официальных встречах обменивались флагами стран и произносили речи о дружбе народов. Иначе футболист из КНДР никогда не переехал бы в Европу.

За полтора года в Самаре Цой добился успеха. Он стал лидером дублирующего состава клуба - от него не ждали и этого. В прошлом сезоне атакующий полузащитник забил шесть голов и отдал множество голевых передач. По окончании сезона он стал победителем в номинации «Лучший игрок дубля» в интернет-голосовании болельщиков на официальном сайте клуба.

За полтора года в «Крыльях Советов» сменилось четыре тренера. Во многом из-за этого Цой, по мнению его переводчика Чена, так и не попал пока в основной состав команды. Но каждый из тренеров убеждал футболиста, что у него есть шанс - об этом же сейчас говорит и Леонид Слуцкий, нынешний наставник самарской команды. Сейчас Цой тренируется с основным составом клуба и не теряется на фоне именитых игроков - во вторник в тренировочной игре он даже забил решающий гол.

Чемпион по Playstation

Южнокореец О Бом Сок переехал в Самару из клуба «Пхохан Стилерс». Пресс-атташе «Крыльев» Максим Съестнов не назвал Newsweek сумму перехода, сославшись на закрытость подобной информации. По оценкам сайта transfermarkt.de, стоимость трансфера составила $750 000.

Получает южнокореец в Самаре примерно в 40 раз больше своего товарища из КНДР. Это объяснимо: 23-летний футболист - основной защитник национальной сборной, лучшей азиатской команды последних лет. Сока в команду позвал лично Леонид Слуцкий, главный тренер (он даже сам отсматривал видеокассеты с игрой корейца) - и игрок сразу стал основным правым защитником.

Южные корейцы на футбольном рынке - куда более раскрученный товар, чем северные. После успехов сборной на чемпионате мира 2002 г. их смело приглашают в европейские команды. Корейцы чуть дольше других адаптируются в новых условиях, зато потом сложно найти более исполнительных и трудолюбивых футболистов.

Так было, например, и с Ким Дон Джином - левым защитником, уже более года выступающим в питерском «Зените». Первые полгода игрок с трудом понимал, что делает на поле, зато сейчас стал практически незаменимым. «Мне тоже нужно какое-то время на адаптацию», - сказал О Бом в интервью Newsweek.

О Бом в клубе всего третий месяц, но на тренировку во вторник он выходил в обнимку с двумя другими молодыми новичками клуба - Иваном Тарановым и Евгением Савиным. Корейский переводчик плелся где-то в стороне - футболисты на неведомой смеси трех языков общались сами. Савин, завидев корреспондента Newsweek, под смех одноклубников прокричал: «У О Бома дома две собаки, говорит! И ни одну не съел!»

После тренировки Савин признался, что считает О Бома своим другом: «Мы подружились, когда я обучал его разным русским словам, это же всегда так смешно - послушать, как иностранцы говорят по-русски!» Таранова с Соком объединило другое - они оба, как многие футболисты, заядлые поклонники PlayStation. Сок быстро завоевал расположение почти всех молодых игроков «Крыльев» своими способностями в футбольном симуляторе - и Калачева, и Салугина, и Таранова, и всех остальных он обыгрывал всухую. В беседе с корреспондентом Newsweek Сок с гордостью признался, что играет в компьютерный футбол не хуже, чем в настоящий: «Я чемпион Кореи по PlayStation!»

«Зачем нам холодильник?»

Южнокореец стал любимчиком игроков за пару месяцев, а северный не подружился ни с кем за два года. Цою объективно сложнее. Во-первых, он моложе (ему 19). Во-вторых, к нему постоянно приставлен приехавший с ним из КНДР Чен Дал Хен. Чен называет себя переводчиком, но с трудом говорит по-русски. В клубе убеждены, что он представитель корейских спецслужб. Сам он это отрицает, но выходит так, что общаться с футболистом напрямую практически невозможно. В клубе рассказывают, как после одного из матчей Мэттью Бут, южноафриканский защитник клуба, позвал Цоя на ужин с командой. В день после игры это принятая практика, игрокам разрешается даже немного выпить. Мнения Цоя Бут так и не узнал - переводчик ответил за него: в ресторан не пойдем, поскольку надо готовиться к следующей игре, она состоится через пять дней.

Общение с корреспондентом Newsweek строилось по тому же принципу: на все вопросы за футболиста отвечал его наставник. Сам футболист, за два года научившийся уже немного понимать по-русски, правда, не возражал и почти на каждый ответ своего наставника согласно кивал головой.

Футболист с переводчиком живут в одной маленькой комнате на базе, все остальные футболисты живут строго по одному. Обстановка аскетичная: две кровати, тумбочка, на ней две книги (одна - корейско-английский словарь, вторая - блокнот, в котором футболист с наставником ведут дневник). На стене висит календарь с видами Северной Кореи. По комнате развешана одежда. Корейцы ее сушат: в отличие от остальных в клубе, они многое стирают руками в своей ванной, не пользуясь командными стиральными машинами.

В комнате нет никакой техники, даже телевизора. На вопрос, как же без него, оба корейца энергично замахали руками. «Он нам ни к чему: если будет телевизор, начнешь его смотреть по ночам. И будешь плохо тренироваться», - объяснил наставник. Не нужен корейцам и холодильник. «Товарищ! Ну что такое холодильник? Это значит летом, когда жарко, будешь брать оттуда холодные напитки. И простудишься, не сможешь нормально тренироваться!» - радостно объяснил Чен.

Иначе выглядит комната южнокорейца Сока - там бардак, незаправленная двуспальная кровать, на ней валяются iPod, ноутбук и PlayStation. Сок моментально предложил сыграть в виртуальный футбол. В игре он создал свою команду - подобие самарских «Крылышек», только называется она Sobetov. В команде - сплошь звезды мирового футбола, а на правом фланге защиты, естественно, сам Сок. Он там с модной прической-ирокезом - точь-в-точь как у португальской звезды Криштиану Роналду. Сок признался, что в реальной жизни себе хотел такую же, но российский парикмахер не осилил модной стрижки. «Сделал мне обычную прическу», - с досадой сказал Сок и добавил по-русски: «Сука». Это было единственное слово по-русски, произнесенное корейцем за время общения с Newsweek - видимо, как раз оно и подружило его с Савиным.

Сок, по словам его переводчика, - настоящая звезда среди корейцев, для которых футбол в последние годы стал культом. «Мы недавно были на матче “Барселоны” в качестве зрителей, а после игры случайно встретили корейцев - они окружили О Бома и не давали ему прохода полчаса!» - говорит переводчик Ким. Сам футболист с большим оптимизмом смотрит на свое футбольное будущее - он уверен, что через пару лет переберется из России в крупный европейский клуб. Он мечтает о «Манчестер Юнайтед». Северянину Цою больше нравится «Челси» - и когда он это произносит (редкая фраза, сказанная напрямую, без переводчика), наставник Чен бледнеет.

Песни о главном

Карьерный рост Цою, конечно, осложняет «политика». По словам Леонида Слуцкого, ему было бы значительно проще общаться напрямую с игроком, а не с его наставником. «Сейчас я, конечно, понимаю, что все решения за него принимает Чен», - говорит Слуцкий. Цой, хоть и является первым европейским легионером в истории футбола КНДР, не может сыграть за сборную своей страны. Это бы серьезно повысило трансферную стоимость футболиста и его статус, но в Северной Корее не принято, чтобы игрок до 21 года играл за взрослую сборную - считается, что не готов.

Есть и другие трудности. Например, по окончании прошлого сезона Цой с переводчиком поехали в месячный отпуск на родину. Когда же стало известно, что в клуб придет игрок из Южной Кореи, северяне 2,5 месяца не возвращались в клуб, а связаться с ними не было никакой возможности: ни мобильных, ни домашних телефонов у них в стране нет. Представители клуба звонили в посольство. Те велели ждать. Через два с половиной месяца в команду позвонил Чен: мы вам еще нужны? «Их как-то не волновало, что клуб платит им зарплату», - говорит Слуцкий. По возвращении духовный наставник объяснил, что игрок три месяца тренировался в молодежной сборной КНДР, но никто в клубе не поверил. В команде убеждены: все это время на политическом уровне решалось, может ли игрок из Северной Кореи играть в одном клубе с южнокорейцем.

За два года Цой выбирался с базы «Крыльев» в город считанное число раз. Хобби Цоя, по словам Чена, - «исполнение песен под гитару». Представители КНДР пригласили корреспондентов Newsweek в комнату, чтобы показать, как они проводят свободное время. Цой начал ритмично играть, время от времени, как заядлый рокер, подстукивая ритм о корпус гитары. Переводчик Чен в середине песни не выдержал и начал подпевать. «Это был гимн нашей великой страны», - сказал наставник, когда песня закончилась.

Вторая композиция была лирической. Во время ее исполнения Цой прикрывал глаза. Чен тоже подпевал - «это песня про наше солнце, Ким Чен Ира». К следующему приезду журналистов футболист пообещал выучить хотя бы одну песню Виктора Цоя - болельщицы команды недавно подарили ему диск легендарного рокера.

Чен рассказал, что когда Цою было 15 лет, на него выходили представители мадридского «Реала» - увидев перспективу в корейце, они предлагали переехать в юношескую команду одного из грандов европейского футбола. Цой отказался - поскольку «Реал» был категорически против того, чтобы в Испанию с ним ехал представитель северокорейской компартии. Сейчас ни Чен, ни Цой о том решении не жалеют.

Они выглядят абсолютно счастливыми в своей тесной комнатке на базе «Крыльев». Цой мог бы переехать играть в любой клуб российской первой лиги - и там спокойно стал бы звездой. В Самаре пробиться будет сложнее - на позицию левого полузащитника помимо корейца претендуют сразу четыре высококлассных игрока. Чена это не беспокоит, никуда из Самары он перевозить подопечного не собирается. У него есть свой план для Цоя. До 27–28 лет он будет играть в «Крыльях», за это время выучит все «современные европейские методики тренировок» и вернется на родину, чтобы стать тренером. Первый в истории северокорейского футбола легионер в Европе, уверен Чен, сможет поднять уровень национальной сборной на принципиально новые высоты.

Оригинал