Когда мы слышим высоконаучные слова о теории познания, о том, что такое научная теория, как она должна соотноситься с реальностью, каковы способы ее верификации или фальсификации, то большинство людей начинает зевать и быстро теряет интерес к теме. А зря. Конечно, обычно такие вопросы нормального человека интересовать не должны, но бывают моменты...

Сегодня именно такой момент, поскольку человечество неожиданно выяснило: все, что оно считало «научным знанием» об экономике, к реальности не имеет никакого отношения. В частности, потому что эта самая «наука» не в состоянии не то что объяснить, что будет с нами через 3—5 лет, но даже более или менее внятно описать, что произошло в мировой экономике хотя бы за последние 2—3 года.

Нет, это не значит, что таких объяснений нет. Они есть, и я свидетельствую, что у той исследовательской группы, в работе которой участвую с середины 90-х годов, объяснение существует. И такая группа далеко не одна, даже в нашей стране. К сожалению, все результаты работы подобных групп «наукой» жестко отвергаются. Для примера я могу привести любопытную дискуссию, на которую натолкнулся в Интернете. Один из участников для иллюстрации какого-то своего тезиса сослался на одну из моих статей. Ответ его собеседника (судя по контексту, близкому к ВШЭ, РЭШ или какому-то другому «лидеру» современной экономической «науки») был примерно таким: я даже читать не буду доводы Хазина, поскольку он не экономист. Экономист — это человек, который публикует статьи в реферируемых экономистами «научных» журналах и участвует в организованных экономистами конференциях. Покажите мне хоть одну статью Хазина в научном реферируемом журнале. Их нет — значит, он не экономист. Его собеседник ответил, причем вполне логично: «Ну, так пригласите его на конференцию, пусть расскажет, это же интересно». На что получил жесткий ответ: «Нет, потому что он не экономист».

Эта дискуссия выглядит достаточно смешно, однако сегодня она, точнее та парадигма, которая лежит в ее основе, становится трагедией для всего человечества. Дело в том, что она четко показывает суть самоосознания учеными своего статуса. Он носит ярко выраженный сакральный характер, требует посвящения или инициации (признания другими «учеными» твоего статуса «ученого», в нашем случае экономиста), постоянного подтверждения этого статуса (статьи, конференции) и постоянного прохождения все новых степеней посвящения. Соответственно, чем выше ступень, тем выше статус в организации, и понятно, что любой человек, вступивший на этот путь, начинает смотреть на всех «внешних» несколько свысока, искренне возмущаясь их попытками претендовать на статус, который другие получали многие годы.

Но почему это трагедия для всего человечества? А дело в том, что экономика — это не просто наука, это общественная наука, которая очень сильно влияет на жизнь общества, поскольку объясняет реальное состояние дел и может предсказывать развитие событий. Современная экономическая «наука» объяснения кризиса дать не может, а это значит, что государства, корпорации, просто отдельные люди, вынуждены тыркаться в разные стороны, как слепые котята, совершая многочисленные ошибки, которые подчас приводят к личным или коллективным катастрофам.

Но почему же тогда не получается заменить одних «ученых» на других, более адекватных? В нашей стране уже почти 20 лет экономическую теорию сочиняет буквально пара десятков человек, причем одних и тех же. Они уже довели страну до нескольких сильнейших кризисов, но их монополия на истину только укрепляется. Ну ладно, мы, Россия, сегодня страна в идеологическом плане несамостоятельная, но остальные-то куда смотрят? Почему ничего не делают США, Франция, Германия, Япония?.. Должно же быть этому какое-то объяснение.

Скорее всего, дело в том, что экономика не просто наука, а наука общественная, а это значит, что за ней всегда стоит государство со своей пропагандистской машиной. Слишком долго все на «Западе» было хорошо, выросло два поколения политиков, которые привыкли к одной экономической школе, к одним идеологическим приемам, которые с ними достигли самого выдающегося своего успеха — распада СССР. И в результате сегодня уже невозможно понять, «где кончается Беня Крик и где начинается полиция». Где кончается государственная машина с ее бюджетами, международными финансовыми институтами, печатными станками и авианосными ударными группами и начинается экономическая наука, которая авторитетно говорит, как именно нужно строить налоговую, финансовую, бюджетную и прочие, и прочие, и прочие политики...

Но поскольку объяснить то, что происходит, современная экономическая «наука» не может, то и предлагаемые ею и ее адептами (которые заняли за 30 лет практически все имеющие отношение к выработке соответствующих решений посты) рецепты, мягко говоря, не совсем адекватны, что мы и видим в нашей текущей жизни. Более того, совершенно невозможно понять, где допускаются ошибки, поскольку, во-первых, не видна объективная картина современной жизни, а, во-вторых, почти невозможно определить, что именно в решении, которое принимается государственной машиной, действительно идет от объективной целесообразности, а что — от субъективных расчетов сомнительных теоретиков, защищающих свои социальные и корпоративные позиции.