"Взращённая на прахе Защитника1", — ибо так говорили в народе.1Александр — от греч. αλέξω (защищать).
Со смертью Александра Литва осталась без присмотра. Так как литовские чиновники в отсутствие князя или иного Ягеллона подчинялись напрямую литовскому же сейму, Август перестал получать от неё прежние доходы. В ответ на его указы сейм уже давно отвечал невнятными отговорками, а в последнем своём сообщении о реорганизации феодального строя даже сошёл на угрозы выбрать нового великого князя с рязанской стороны. Понимая, что ситуация требует немедленного разрешения, Август II явился в Вильну в 1640 году. Следующие два года он готовил сложный законопроект по интеграции Литвы в Польское государство и пытался провести различные его вариации через сейм. Шляхта рассмотрела около 30 предложений Августа и отвергла все из них. Главной оппозиционной силой были литовские магнаты, опасавшиеся утраты множества полномочий и прав, а также полного растворения в польской шляхте, без получения высоких постов в новом государстве.
Однако Август был успешным дипломатом, если не сказать больше — его опыт позволял смело взяться за дело. Гарантировав литовцам защиту от восточного влияния и сохранение титула великого князя взамен на объединение, он добился от сейма согласия прибыть в Люблин. Здесь, на могиле Владислава II Ягайло, заключившего в 1385 году Кревскую унию с Ядвигой, встретились польский и литовский сеймы, которые должны были решить вопрос о единении двух государств.
Представители Литвы поставили свои условия: коронование короля в Вильно литовской короной, созыв сеймов попеременно в Литве и Польше, назначение на должности в Литве лишь её уроженцев. Эти условия вызвали сильные возражения с польской стороны, но Август умело надавил на своих шляхтичей, напомнив о принятом законе о гусарских полках.
6 марта Авгут II издал универсал о присоединении Волыни, Подолья, Подляшья и Восточной Пруссии к Польскому королевству, а 7 марта 1642 года был подписан и ратифицирован указ о Всевечной унии между двумя государствами и создании единой конфедеративной державы с ярким названием Rzeczpospolita.
Отныне славная заслуга создания Речи Посполитой навсегда останется за Ягеллонами.
Вскоре Август II был вынужден свернуть остальные законопроекты — его призвали к имперской войне. Только лишь выведши из войны Ульмское герцогство, Август почил в Варшаве 26 июня 1643 года.
Происходило в Варшаве и Вильно в самые дни правления Августа II Ягеллона с 1 сентября 1616 до 26 июня 1643, всего в 9794 дня.
Август II умер единым королём Польским и великим князем Литовским — в этом состоит его главная заслуга перед родной историей. Люблинская уния положила конец долгим трениям между польским и литовским правящими кругами и наконец-то объединила их в лоне единого государства, изменив форму правления на сословную монархию. Август создал державу сильную и достойную, в отличие от того же предшественника своего Станислава. Комментатор смотрит в будущее с тёплою надеждою на то, что Речь Посполитая стяжает мировую славу и величие. Земли Польской короны при Августе расширились не на запад, как мы привыкли видеть, но — удивление! — на восток. Аннексия исконно польских территорий Галиции, Волыни, Пруссии и Белостока стала приятной прелюдией к объединению Польши и Литвы. До этого мы не соизволяли писать о великом княжестве Литовском, ибо изменение его территорий до этого подробно освещалось летописцем и связано с присоединением тевтонских земель.
Новым вассалом Польского короля стал князь Трансильванский, пока ещё слишком молодой, чтобы осознавать всю стеснённость своего положения.
Станислав I распустил Северный союз, попытавшись в конце своего правления воссоздать его при помощи Голландского герцога. Загладить его вину мы до сих пор не в силах. Однако Августу, пользуясь авторитетом своей короны, удалось создать новое объединение — союз Серебряного венца, который призван собрать северогерманские княжества в единую военную структуру.
Сообщение отредактировал Habsburger - Вторник, 20.08.2013, 09:16
Глава двенадцатая, рассказывающая о том, как блеск императорского имени затмил пламя былой вражды, а под сенью белых Орла и Погони вступило в эпоху расцвета самое свободное государство Европы.
Во имя Господне, аминь! Да будет вовеки памятно ниже описанное дело.
Двухлетний Владислав VI, как читатель может догадаться, управлять страною был не в состоянии, ему ещё предстояло научиться выражаться по-польски. По старой традиции при монархе был сформирован регентский совет из трёх влиятельных придворных.
Первым из них был Карл Млодзиевский, наполовину поляк и наполовину онемеченный чех, крупный магнат, занимающий руководящий пост в сейме. Именно ему принадлежит заслуга организации съезда в Люблине, он был доверенным лицом Августа II. Умирающий монарх завещал ему стать главой совета и объявить себя регентом Польским, что он и поспешил сделать. Бронислав Горка – бойкий украинец, пробившийся в сейм сразу после объединения Польши и Литвы. Попав в высшие круги общества, он снискал у короля звание подкомория и потому не мог не войти в совет вместе с Млодзиевским. Последним по порядку, но не по значимости стал мелкий шведский князь Густав Стадницкий. Благодаря родству с Ягеллонами в седьмом колене он был тепло принят Августом в посольском приказе, когда шведы изгнали его из королевства и лишили титула. Не вдаваясь в подробности заметим, что, надеясь вернуть былое имя, Густав часто слал чересчур уж подробные письма шведскому двору.
Возглавив совет, Карл немедленно назначил своего брата Патрика главнокомандующим польской армией. Патрик умело окружил армию пфальцграфа Рейнского в Кобленцском лесе. В скором времени польская армия уже осаждала все главные крепости палатина.
Пфальцграф и курфюрст затворился в Трирском замке, строча слёзные письма всем окрестным князьям. Часть этих писем каким-то образом доходила и до шведского короля, что значительно портило отношения. В ходе недолгого расследования Карл уличил Густава Стадницкого в измене и сослал его на соляные копи в Познани. На его место был назначен Фердинанд Оссолинский, близкий друг Карла из Австрии.
Фердинанд привёз с собою из Австрии также небольшой доклад о военном положении эрцгерцога и его отношениях с феодалами. Тесно сотрудничая с Брониславом Горкой, Фердинанд уже в следующем месяце предложил на суд сейма в Киеве проект реформы воинских званий. Его прогноз был многообещающим – Польша могла бы инвестировать в развитие военной науки меньше денег с большей эффективностью. Недолго думая, шляхта одобрила предложение немца.
Во многом нововведения Оссолинского противоречили привычной политике сейма, нацеленной более на поддержание производственных мощностей государства и гибкой политики налогов и финансирования. Однако она помогла польской армии восполнить потери, уплотнить окружение в западной Германии и уже к следующему году вывести из войны курфюрста Барского, а следующей весной добиться от пфальцграфа мира на суровых условиях. Имя Владислава VI, пусть ещё и пятилетнего, было на слуху у всех князей империи.
Карл не мог не воспользоваться влиянием, которое оказывали на князей «свершения Владиславовы». Уже через два дня он от имени императора созвал рейхстаг в Майнце, где маленький король читал первую в своей жизни речь. На том же заседании Карл распустил имперское управление, введённое при Вроцлаве IV Богемском в 1410-х. Этот имперский орган, учреждённый при слабовольном цезаре, уже давно наносил ущерб политике Польских королей.
Курфюрст Барский и граф Люксембурга, перешедший в истинную веру из-за войны с императором был нежелательным противником для Карла – этот человек мог подрядить близких князей Лотарингии, Трира и Швейцарии к борьбе против императора или даже перейти на сторону Франции. Это событие стало бы провалом регентства Карла. Он возобновил статью расходов на подношения и каждый месяц слал Его Сиятельству лучших послов с богатыми дарами от маленького короля. Ровно в тот же год он включил в сферу влияния Речи Посполитой земли Рижского военно-монашеского ордена, за что был награждён сеймом орденом «Полонизатор Прибалтики». Также в сферу влияния вошли земли промусульманской Запорожской Сечи.
Вскоре Фердинанд обрадовал Карла ещё одной вестью — не желая гневить государя императора, эрцгерцог Австрийский Франц-Карл I перешёл в католичество, вымолив прощение у Папы за грехи своих предшественников. Нет, Карла радовало вовсе не покаяние Франца — ему льстил тот факт, что Австрия прогибается под польским влиянием. Это означало, что у эрцгерцога наметились серьёзные проблемы, от которых он не может отвлекаться на религиозную войну с императором, даже отстающим от него в военном развитии. Бронислав Горка мало занимался управленческими делами — он больше времени проводил в экс-столицах Кракове и Киеве, где он смог оформить весьма неслабые претензии польской короны на земли Буды, Пешта и восточной Украины. Международное напряжение вокруг Польши росло. Неужели дело идёт к войне с крупнейшими державами Европы?
Два года спустя, в 1652 году, сам того не осознавая, Карл спровоцировал в стране строительный бум — поток смелых мыслителей и искусных архитекторов направился в новосозданную Речь Посполитую, где они надеялись построить будущее не только своё, но и этой страны, так манящей свои названием, отсутствием крепостного права и широким спектром правовой дозволенности.
В 23 декабря 1653 года Фердинанд вернулся из полугодового посольства в Австрию и представил на суд Карла план расположения австрийских войск и учёт их численности.
Итак, австрийское войско насчитывало около 70 000 человек против польских едва набиравшихся 50 000. Учитывая, что польские шляхтичи едва держали в руках пищали, а казаки, нанятые в украинских степях, были ненадёжны, в открытом противостоянии с Австрией Речи Посполитой было бы не выстоять. Карл сделал важную заметку на будущее. Однако все свои дела в этом направлении он если сделает, то не во время сего повествования. Его регентство закончилось сентябрём 1654 года.
Происходило в Варшаве и Вильно в самые дни правления регентского совета при малолетнем Владиславе VI Ягеллоне с 26 июня 1643 до 11 сентября 1654, всего в 4095 дней.
Комментатор может сказать о регентстве влиятельного Карла лишь то, что он великолепно справился со своей задачей сохранения и мерного возвеличивания Речи Посполитой Обоих народов — мы не разместим здесь ни единой карты, ибо ни Польша, ни Литва ничем за время его правления не приросли. Но глупо будет считать, что только в этом есть истинное их назначение. Карл провёл реформу всеобщего пфеннига. Он отменил имперское управление и установил единоличную власть императора над рейхстагом. Он приобрёл голос Барского курфюрста своими стараниями и обходительностью. И что самое важное — он нашёл превосходного шпиона за Австрией и начал подтягивать армию к западному образцу. Ну разве такой государь — не пример для всех регентов?
Сообщение отредактировал Habsburger - Вторник, 20.08.2013, 09:47
Глава тринадцатая, в которой будет рассказано, как белые крылья лешского орла оделись в железо, грозно мерцающее на солнце.
Во имя Бога, аминь! На вечную память о деле.
11 сентября 1654 года на троны королевства Польского и великого княжества Литовского и герцогства Саксонии-Лауэнбурга взошёл Владислав VI Ягеллон, призванный изменить привычную историю вверенного ему Богом народа. Невинная детская игра в солдатики рано перешла у него в серьёзное увлечение и потеснила иные науки в расписании уроков: стратегия, тактика, история войн и планирование военных кампаний стали его стезёю. Владислава готовили в воеводы, пророча ему великое будущее. Никто и не думал развивать его способности к управлению или дипломатии, надеясь, видимо, на помощь со стороны сейма и советников в этом нелёгком деле. Так или иначе, Владислав воссел на троне Польши и Литвы храбрым юнцом, готовым вести страну к громкому будущему. Это был Пётр Великий Речи Посполитой.
В первом своём выступлении перед сеймом Владислав заявил, что собирается укрепить военную мощь державы и стяжать славу польскому оружию на полях сражений. Это решение было поистине ошеломительным для шляхты, привыкшей к ставкам всех прошлых монархов на культурное превосходство и сокращению инвестиций в военное дело.
Монарх немедля отдал приказ «искать по всим странам и сторонам свету молодчиков, в деле ратном бо сведущих, и приглашать оных на службу Нашему Величеству». Речь Посполитая не испытывала недостатка ни в средствах, ни в рекрутах, ни в пространстве для учений — выпускники многих военных училищ из соседних стран потянулись к королю. Если у выпускников в дополнение к диплому обнаруживалась польская родословная — их незамедлительно принимали в воеводы. Понимая, что тягаться с таким гигантом, как Австрия, пятнадцатилетнему Владиславу не под силу, военачальники направили его взор на восток, в земли Золотой Орды, чьи ханы уже которое столетие застряли во времени раннего феодализма и отказывались принимать хоть какие-нибудь действия по реформам государства.
Зимой Владислав переправил польское войско из Варшавы в Кишинёв где жестоко подавил восстание претендента на трон Молдавии. Объединив силы с господарем Милошем Раковитой, он встал лагерем в Болграде, на юге Молдовы, ожидая прибытия Гданьского корпуса (второе название Польской гвардии, которая до этого была расквартирована в Гданьске) в Черновцы (Подолье). Ожидание его подошло к концу весны — войско долго шло по весенней распутице.
28 апреля 1655 года Владислав, предполагая направить Королевскую армию во главе с Кристианом Беньевским против турок на юг, а Гданьский корпус во главе с Фридрихом Острожским направить в Херсонес, а оттуда через Крым вторгнуться в Ордынские степи, объявил войну Золотой Орде под раздутым предлогом «угрозы сфере влияния».
Кристиан Беньевский был наполовину поляком из Дании, прошедшим суровую школу скандинавской муштры и отправившимся в Речь Посполитую в поисках лучшей жизни. Там он нашёл всё, что нужно — волевого начальника-монарха, множество способных кадров в виде польских и литовских молодцев, а также любящую жену. В Польше он работал над боеспособностью армии как единого кулака, стал ментором своих подчинённых и заслужил их огромное уважение. Предпочитая лично возглавлять кавалерию в атаке, он часто был раздосадован своеволием казачьих атаманов, составлявших её ядро в польском войске, но каждый раз мирился с ними под предлогом «ещё одного, последнего шанса». Редкий дан, к тому же военный, мог оставаться добряком настолько долго.
Фридрих Острожский был воеводой Волынским ещё при регенте Карле. Выходец из Тюрингии, он унаследовал титул князя Острожского в раннем возрасте и был вынужден покинуть собственную родину ради отчизны своих предков — Украины, входившей в великое княжество Литовское. Будучи в Тюрингском герцогстве, Фридрих часто упражнялся в военном деле на собственных крепостных, и вёз в Польшу богатый опыт построения пехотных частей. К его удивлению, в Речи Посполитой крепостных не нашлось. Зато нашлось разрозненное Гданьское войско. Когда тысяцкие рассказали князю о потерях, которые армия понесла в предыдущей войне с пфальцграфством Рейнским, Фридрих пришёл в ужас. Конечно, во многом было виновато правительство, мало заботившееся о хороших линиях снабжения войск на таком далёком расстоянии, но приуменьшить вину бездарных «панов советников», мнящих себя способными тактиками, было невозможно. Всю следующую неделю после прибытия в Гданьск Фридрих по несколько часов в день проводил в толковых беседах с тысяцкими и сотскими, обучая их правильному командованию. Спустя полгода Польскую гвардию можно было считать лучшим военным формированием Речи Посполитой.
Война была объявлена, но планы Владиславу пришлось изменить, ибо все союзники хана разом отказались от борьбы на его стороне. Обе армии направились к Херсонесу.
С силами в 60 000 человек два командира сообща взяли Херсон, форсировали Крым и захватили Азов. Окрылённый успехом, Владислав 25 июня 1655 года объявил войну великому князю Рязанскому за возвращение Харькова и оставил в этом городе осадный корпус, направив остальное войско дальше в степь. Хан Кучук-Мухаммед IV Корнейчук стоял с войском в Кубани, пытаясь подавить восстание в этом Богом забытом улусе. При первом же появлении польских штандартов Кучук-Мухаммед бросился наутёк. Владислав сделал первый в своей жизни настоящий стратегический ход, разделив армию и перекрыв ордынцам путь к отступлению.
11 октября 1655 в битве на Кубанской степи польское войско разбило монгольский отряд и уничтожило отступавших. Золотая Орда осталась без действующей армии.
Зимой в ставку Владислава пришло неожиданное известие — в Серадзь прибыл выпускник Познаньского университета Иван Стадницкий, чтобы просить аудиенции у великого князя. Примчавшись в Вильно, Владислав вызвал его к себе и, проведя с юным Иваном беседу, понял, что нашёл свою новую правую руку. Карл Млодзиевский, бывший регент Польский, был удалён от двора за ненадобностью. Его место занял превосходный военный советник, обещавший Владиславу уже за пять-семь лет превратить польское воинство в самую совершенную армию. 22 декабря Кристиан Беньевский нанёс сокрушительное поражение Рязанскому великому князю у Касимовской крепости. Молодой Владимир Васильевич был взят в плен. Великий плач восстал тогда по русской земле.
Следующую зиму Владислав VI провёл с войском на зимних квартирах.
В марте, по захвату Кубанского улуса, войску Беньевского было велено отправиться в Касимов. После встречи с отрядом Фридриха Острожского осада была реорганизована, и Фридрих повёл половину польского воинства в Полоцк навстречу повстанцам. За всю историю Средневековья любое восстание на территории великого княжества Литовского нещадно каралось — так же будет и в Речи Посполитой.
Михаил Селифонтов, настоятель православного монастыря Полоцкой епархии, жизнью поплатился за своё вероломство. Позиции православия в восточной части Речи Посполитой были серьёзно подорваны.
Уже 257 лет Польский король оставался католиком, а государственной религией Польши и Речи Посполитой, несмотря на пропаганду веротерпимости, бессменно являлся католицизм. Казимир IV Ягеллон лично встречался с Понтификом Матери нашей Церкви и прилюдно издал закон о папской инвеституре в Польше. Польские клиры на Вселенском соборе в Капошваре в один голос поддерживали Контрреформацию как идеальное средство противостояния еретических веяниям. При Августе I повсеместно в Польше начал эксплуатироваться труд всех иноверцев, строительство лютеранских и кальвинистских церквей строжайше запрещалось. Ни разу польские правители не отказывались от призывов христианских монархов к войне против магометан турок-османов. Теперь же Владислав VI Ягеллон разбил мечту православной общины Литвы на распространение веры и ведёт христианское воинство на восток, вглубь ордынских степей. Его достижения оказались, по всей видимости, окончательным доказательством святости польской монархии. Его Святейшество Гонорий V не мог не удовлетворить просьбу литовского кардинала о жаловании Владиславу VI титула Его Католического Величества.
Владислав VI Католик гордо поднял голову и приказал поднять повыше знамя с белым орлом в золотой короне. С новым титулом он имел право карать язычников ещё нещаднее. Однако к христианам он имел лишь небольшие претензии. Настояв на них, он выпустил из Курского замка Рязанского великого князя.
Земли Харькова вошли в состав Литвы, а Запорожские эмиры входили в сферу влияния Польши ещё со времени правления Августа II Объединителя. Восточная Украина теперь оказалась полностью подчинена Польской короне. Вкупе с Украиной Западной Польский король получал власть над всей территорией Малороссии.
6 августа 1656 года хан Кучук согласился передать Польше Херсон в обмен на пять лет мира. Владиславу пришлось согласиться — бить язычников он мог сколько угодно, но бесчестить своё имя немотивированными завоеваниями он не мог себе позволить, ибо время Крестовых походов безвозвратно ушло.
Уже осенью Иван Стадницкий выступал перед сеймом (король ещё не успел вернуться в столицу) с докладом. Шляхтичи, младшая половина которых была одета по западной моде, с одобрением встретили его отчёт о нововведениях в самых разных областях государственного устройства. По прибытию в Киев Его Католическое Величество издал указ о введении серьёзных дисциплинарных ограничений в воеводствах Речи Посполитой. Кристиан Беньевский был назначен воеводой Литовским (Киевским), а Гданьский корпус переименован в Литовский.
В 1660 году Иван Стадницкий добился ещё бóльших успехов в военном развитии страны — вместе с повышением уровня военного дела он также удвоил количество знаменосцев в отрядах и обновил амуницию воинов. Всё это значительно повысило боеспособность польских молодцев. Владислав приказал немедленно сформировать новое войско, призванное стать «Королевской армией». Король вовсю готовился к столкновению с Австрией...
К 1661 году уровень военного дела в Польше превысил австрийский на 2-3 уровня. Кроме того, Владислав реорганизовал армию Речи Посполитой, введя в обращение агрессивные саксонские пехотные полки вместо бывших «копий» янычаров, запорожских казаков он заменил на стройные звенья шляхетской конницы — предтечу крылатых гусар, — а кожаные пушки — на лёгкие и эффективные в бою фальконеты.
Итак, 2 декабря 1661 года Владислав послал последнее письмо своим австрийским агентам и объявил эрцгерцогу Францу Штефану Палеологу войну за возвращение Пресбурга.
Графы Пармский и Эльзасско-Баденский вступили в войну в качестве вассалов Австрийского эрцгерцога, их Владислав не считал видными противниками. Но курфюрст Бара и король Дании, особенно последний, были достаточно влиятельными соперниками Польши и могли нанести значительный ущерб. Впрочем, Владислав не объявлял бы войны, не будь он готов ко всему. Ключевыми военачальниками были назначены Фридрих Острожский и Михаил Собеский.
Михаил Якуб Собеский учился в Ягеллонской академии в Познани. Вскоре он отправился в Англию, где продолжил своё образование в Лондоне в течение четырех лет. Читал труды древних и современных авторов, юристов, крупных военных деятелей и историков. Изучил английский, итальянский и испанский языки, принимал участие в общественной жизни. Также путешествовал по Голландии и Западной Германии. Собеский не остановился на этом и отправился в длительное путешествие, во время которого посетил Португалию, Испанию, Фуа, Савойю, Австрию и Чехию. Михаил возвратился на родину 40-летним мудрецом и был учреждён Владиславом в качестве воеводы Литовского вместо отошедшего от дел Кристиана Беньевского. Обдуманные решения этого полководца часто позволяли минимизировать потери в бою и не растрачивать силы воинства попусту.
План польско-австрийской войны Владислава VI Католика состоял в следующем:
Фридрих Острожский возглавит Польское войско в Кракове и будет стоять там, связывая дальнейшее продвижение австрийской армии, которая должна надолго задержаться у стен укреплённой крепости Нове-Замки в Словакии (вспомним, как старательно отстраивали эту крепость предыдущие монархи). Михаил Собеский должен привести войско из Киева ему на замену, Фридрих же тогда поведёт войско в обход через Силезию и Моравию прямо к Братиславе — таким образом 1-я армия Австрии в Словакии окажется зажата между двумя польскими отрядами. Тем временем Королевское войско Владислава VI станет лагерем во Вроцлаве и постарается отвлечь 2-ю армию Австрии, движущуюся из земель Баварии. К тому времени, как 3-я армия Австрии подойдёт из далёкой Ломбардии к границам Польши, Владислав планировал нейтрализовать две остальные. Владислав готовился к неизбежному столкновению со 2-й армией Австрии, возглавляемой самим эрцгерцогом Францем Штефаном. Но за три дня до решающего сражения эрцгерцог был вынужден развернуть войско. Случилось то, без чего почти никогда не обходилось в крупных войнах.
Стервятники почуяли запах падали. Первым из них стал курфюрст Богемии и король Чехии Божек I фон Люксембург. Эрцгерцог был вынужден осадить крепость в Верхней Лужице. Владислав повёл войско в Ратибор, планируя защитить пути снабжения для продвигающейся вглубь Моравии армии Михаила Собеского.
Уже через две недели Владислав стоял в Остмарке, помогая Трирскому князю осаждать крепость. Отдав все необходимые указания и заключив белый мир с курфюрстом Барским, он отправился на северо-запад в Судетские горы. Ему было крайне важно ослабить Австрию и расположить к себе Чехию, поэтому рисковать поражением Богемии в её войне он не мог. Михаил Собеский прибыл к стенам Братиславы.
Владислав заключил перемирие с курфюрстом Барским по дороге в Судеты. Четыре дня спустя Михаил победоносно въехал в город Пресбург.
Богемское войско разбило австрийские рати у Судетских гор. В однодневной передышке Владислав отдал приказ Михаэлю и Фридриху идти на помощь осаждённому Нове-Замки и окружить 1-ю Австрийскую армию.
2 июля 1661 года в битве у Нове-Замки Зигфрид Майнль, командующий 1-й армией Австрии и доверенное лицо эрцгерцога, был застигнут врасплох внезапным ночными нападением поляков, да ещё и с двух сторон. Бóльшая часть 1-й армии попала в плен к Фридриху Острожскому. Благо, в расширенных казематах словацкой крепости оказалось достаточно мест.
Следующий этап австро-польской войны заключался в предоставлении освободившимся полкам Собеского и Острожского относительного самоуправления, ибо Владислав был очень занят в Австрии, пытаясь настичь 3-ю армию Австрии в стольном граде эрцгерцога. Воеводы решили окружить армию эрцгерцога в Лужице, ибо никто в регионе не отваживался бросить вызов Францу Штефану.
Вассалитет Швеции Данией продлился всего год — союз Серебряного венца действовал как всегда эффективно, разорив материковую часть Датского королевства. Тем временем Владислав тряс оружием у стен Вены, смело ворвавшись прямо в ставку командующего 3-ей армией Адольфа фон Гуттенберга.
Владислав не остановился в Вене — он направил войско прямо в Грац вослед Адольфу, в то время как его военачальники направились прямо к Лужице, окружая 2-ю армию эрцгерцога Франца.
21-23 июля 1662 года в битве на Верхнелужицком поле эрцгерцог проиграл и позорно бежал в Вену. Уже к 22 августа второе сражение завершилось полным разгромом австрийской армии. У Австрии не осталось никакой военной силы.
Несомненно, упускать такой шанс не захотел ни один сосед эрцгерцога. Курфюрст Рейнский и герцог Мантуи объявили войну Францу. Вслед за ними в конфликт с Австрией вступили Ульм, Франкфурт, Бавария и другие мало значащие для Владислава VI страны.
Мориц Оранский, граф из династии Нассау, происходил из далёкой Голландии и прибыл в ставку Владислава VI по рекомендации своего отца — влиятельного французского аристократа. Мориц сразу же показал себя не только прекрасным бойцом, но и выдающимся тактиком и настоящим знатоком военной амуниции. Благодаря ему польская армия смогла получить улучшенные ружья и научиться пользоваться ими всего за несколько недель простоя под Ратибором и Краковом. Тем не менее, принц вынужден был покинуть лагерь Владислава по срочному призыву Голландских властей.
Следующий год Владислав потратил на весьма сложные осадные действия в Австрии. Пытаясь отхватить кусок несомненно бóльший, чем другие враги эрцгерцога, и не щадя воинов, по нескольку раз переходя через Альпы.
Впрочем, в скором времени неожиданное решение пришло в голову Владислава. Будучи Католическим монархом, королём Римлян, да ещё и подобравшись так близко к Аппенинскому полуострову, Владислав VI рано или поздно занялся бы этой мыслью.
14 марта 1665-го Лета Господня, в самый день памяти Святой Матильды Вестфальской, Владислав VI Ягеллон был венчан Папой Климентом V императором Римским. Весь германский мир (кроме эрцгерцога Франца Штефана, разумеется) ликовал официальному воцарению своего цезаря. Австрийские войны, как череду этих конфликтов окрестят в будущем историки, подошли к своему закату. Череда перемирий с эрцгерцогом не улучшила его положения, но показала, что конец уже близок.
9 ноября 1665 года в Вероне Владислав слушал важную весть — Фридрих Острожский взял Вену, «сердце Европы и трон Земли». Франц Штефан выехал из города на белом коне и сдался на милость императора. Однако заключению мира помешала аннексия герцогом Лотарингским территории Барруа. Как император, Владислав немедленно объявил войну Лотарингии. Спустя месяц его войска добрались до этого маленького герцогства. Цезарь снова взялся за мирный договор. Владислав преследовал цель не просто захватить остатки Словакии, но и максимально ослабить Австрию этой войною. Более 80 000 человек (учтены все потери польской стороны: как смерти, так и болезни и ранения с последующей отставкой) не должны были пасть зря.
Война была закончена, Австрия лишилась огромного пласта земель, а титул курфюрста Владислав решил передать Трирскому князю, чтобы соблюсти традицию. Император не знал, что будущий курфюрст за день до этого перешёл в кальвинизм.
Война показала Владиславу, что доминирование на таких полях, как Верхнелужицкое и Словацкое ему принесла кавалерия. Он немедля одобрил предложение сейма создать быструю и боеспособную конницу. Новые полки получили название крылатых гусар.
Польский король реализовал свои притязания на Словакию и распорядился переименовать Пресбург в Братиславу сразу же по прибытию в столицу. Теперь вся западная политика короля и великого князя будет направлена на подчинение Чехии. Весною 1669 года бездетный и даже холостой Владислав VI смертельно заболел. Зная, что в таком состоянии не сможет управлять страною, он обратился к шляхте с просьбой воспользоваться правом, дарованным им Pacta conventa, и выбрать нового короля.
Его жизнь оборвалась во время заседания сейма 1 мая 1669 года.
Происходило в Варшаве и Вильно в самые дни правления Владислава VI Ягеллона с 11 сентября 1654 до 1 мая 1669, всего в 5346 дней.
Комментарий к этой и без того подробной летописи мало о чём может рассказать читателю — он всё знает сам. Смелый реформатор и прирождённый вояка, Владислав VI явился искренним просветлением для Речи Посполитой. Шаг за шагом внедряя новшества в военном деле, ведя войны сначала со слабыми, а потом и с грознейшими из противников, этот сиятельный монарх добился от Святейшего Папы титула Католического короля за свои деяния по улучшению отношений с церковью. При нём Rzeczpospolita впервые смогла разгуляться на полях сражений — доселе маленькая дипломатическая страна, она расправила крылья в обе стороны, подобно орлу, и охватила своим превосходством всю Центральную Европу. Триумф цезаря невозможно было остановить — он дошёл с войском до самой Италии и был коронован императором по инициативе Папства, что также является из ряда вон выходящим и поразительным фактом. При Владиславе VI Речь Посполитая пережила второе рождение. Поток современных военных, архитектурных и государственных мыслителей устремился в Варшаву, Краков, Вильно, Киев — кому нужна вестернизация, когда можно перенимать иностранный опыт без ущерба собственной культуре? Такие замечательные и талантливые паны, как Фридрих Острожский, Кристиан Беньевский, Михаил Собеский, Иван Стадницкий, Мориц Оранский и многие другие, о коих, к сожалению, не упомянул летописец, служили королю Владиславу. Их гений помог великому монарху собрать военную мощь польско-литовского государства в кулак и единым порывом уничтожить давнейшую и опаснейшую из угроз как королевской, так и императорской власти — Австрийское эрцгерцогство. Со сведением на нет австрийского превосходства Речь Посполитая лишилась хоть сколько-нибудь опасных противников на пятьдесят лет вперёд, если не больше. Земли королевства Польского при Владиславе VI умножились градом Братислава. Теперь вся Словакия находилась под властью Польской короны, как это было при Болеславе Храбром. Также король сфабриковал претензии на Буду с Пештом, но на фоне строгого правления фон Люксембургов в этих столицах уже на протяжении столетий они казались не очень убедительными. Литва же приросла Харьковом и полностью подчинила себе земли Украины.
Союз Серебряного венца при Владиславе прирос Трирским герцогством, ныне курфюршеством, и Барским курфюршеством, ныне герцогством, а также «тремя восточными князьями» — Зальцбургским, Штирским и Тирольским. Члены союза стали главной опорой императорской власти в Германии.
Сообщение отредактировал Habsburger - Понедельник, 26.08.2013, 17:30
SaNiOK, следующая реформа - вечный земский мир. Как может император, ведущий военные кампании в Австрии, говорить о мире в империи? К тому же, для проведения нужно 70%, а этого значения авторитет достиг только к последнему году жизни Владислава. Но не волнуйтесь - проект реформы будет подготовлен Яном II Казимиром и, как мы надеемся, высочайше одобрен рейхстагом.
Глава четырнадцатая повествует о том, как дальний отпрыск из провинции становится предводителем трёх народов.
Во имя Божье станься, к вечной памяти тое-то речи!
Сейм в Вильно завершился. Новым королём был избран двоюродный брат Владислава Ян Казимир, внук Александра Ягеллона (Александр был регентом Литовским при Августе II Объединителе).
Ян Казимир провёл свои годы юношества вдали от монарших глаз, будучи назначенным ещё Советом при Владиславе VI регентом Саксен-Лауэнбургским. Он взошёл на престол Речи Посполитой в возрасте 22 лет и прекрасно понимал, что держава, вверенная ему сеймом, способна достичь под его мудрым управлением больших высот. Однако смогут ли иностранные короли смириться с тем, что на престол Польши взошёл не прямой наследник Владислава, а «Ягеллон со стороны», как они уже окрестили его? Учитывая подобный вопрос, Ян II оказался очень стеснён в дипломатических средствах, и потому ему оставалось надеяться лишь на советников. Нужда в герцогстве Саксен-Лауэнбургском отпала, когда все жители Ратцебурга вышли на площадь и единодушно признали Яна своим королём, не герцогом. Они не учли, к сожалению, что присоединение княжества к королевству Польскому было бы слишком подозрительно по отношению к князьям. Немотивированная агрессия в империи жестоко каралась законами, изданными самими поляками, поэтому Саксен-Лауэнбургское герцогство было выделено в качестве вассального округа и передано в руки доверенного человека Яна — Христиана Ганноверского.
Так как Ян II больше не являлся герцогом Лаэунбурга, союз Серебряного венца оказался под угрозой срыва.
Манифест Мы, Ян II Казимир Ягеллон, милостию Господа цезарь Священной Римской империи, иже и глава союза Серебряного венца в согласии со всеми князьями, в любое время в него входящими, объявляем ныне,
что решили Мы, с повеления Нашего распустить союз Серебряного венца, так как отказываемся от Нашего наследного герцогства Саксен-Лауэнбургского, сохранив между тем союзные обязательства Польского королевства и Нашего императорского Величества со странами, коих на то соизволение пребудет.
Подписано князьями союза Серебряного венца 1670-го лета Господня 5 месяца 3 дня в следующем порядке: Ян II Казимир Ягеллон, император Римский; Альбрехт Христиан II фон Пфальц, герцог Бранденбургский; Герхард VIII Штуккен, герцог Голштинский; Томас II Ягеллон, граф Готландский; Альбрехт IV Ягеллон, герцог Мекленбургский; Фридрих V Ягеллон, граф Мейсенский; Эрнст III Ягеллон, граф Гамбургский; Христиан I фон Ганновер, граф Саксен-Лауэнбургский; Иоганн Георг V фон Веттин, курфюрст Саксонский; Вильгельм фон Веттин, герцог Ангальтский; Грегор II, архиепископ Зальцбургский; Готфрид II, архиепископ Бременский; Франц, архиепископ Мюнстерский; Вильгельм VIII Ягеллон, герцог Голландии; Иоганн II, архиепископ Трирский; Эдуард V де Лоррейн, штатгальтер Барский; Вильгельм II фон Вельф, герцог Штирский; Максимилиан фон Брауншвейг, герцог Тирольский.
Таким образом, образованный при Августе II союз Серебряного венца был распущен, но все желающие страны могли сохранить союзный договор с Польским королём. Личная уния между Нижней Саксонией и Польшей продлилась 215 лет, обеспечив их правителям стабильные позиции на севере Германии, трон Священной Римской империи и надёжную военную защиту. С образованием Речи Посполитой необходимость в ней отпала. Жаркое лето 1669 года Казимир провёл в кратком объезде германских владений. Убедившись, что все лены учтены, он созвал рейхстаг в Бремерфёрде и вынес на его рассмотрение реформу, повергнувшую некоторых в шок, а некоторых в благоговение перед Его Величеством.
В 1670 году гильдия строителей, вольных каменщиков и архитекторов предложила Яну II продлить их контракт, заключённый Владиславом VI в начале его правления. Монарху было важно развитие державы, поэтому он жаловал умелым людям все необходимые права и средства на зависть соседям. Несмотря на смерть Владислава, страна продолжала развиваться по инерции его правления. Спустя два года после каменщиков в 1672 свои услуги предложили и военные деятели.
Весной 1673 года кардинал Собеский из Вармии был избран папой Юлием VI. Не будем освещать подробности конклава и основания для выбора столь недалёкого Понтифика. Лишь подивимся ловкому дипломатическому решению Казимира — не найдя понимания у светских князей, он обратил свой взор на князей духовных и не просчитался.
Юлий не удержался на Святейшем престоле и года — 3 марта 1674 года начался новый конклав. Однако это мало заботило императора, он никогда не строил свою политику с учётом папской вседозволенности, избрание Юлия II для него было неожиданностью. Герцог Прованса вздумал, что имеет право нападать на князей империи, и захватил Пьемонт. Такое непростительное поведение не могло не вызвать ответной реакции у цезаря.
со Швейцарией основательно обещала быть затяжной. Главнокомандующим Ян Казимир назначил Фридриха Острожского, воеводу Польского. Его опыт должен был серьёзно помочь в осаде гельвецких крепостей.
Как и ожидалось, король Португальский был чрезвычайно ослаблен недавней войною с Кастилией. Он не смог оказать голландскому флоту хоть какое-нибудь сопротивление и в скором времени сдался без единого сражения. Фридрих взошёл на Альпы и дал войску Прованского герцога бой в Санкт-Галлене. Ожесточённо сопротивляясь, воины Прованса отступили на север. Фридрих гнал войско Карла VII де Монфора до самых Швабских земель, покуда Ян II подписывал мирный договор с герцогом Лотарингским.
Переход из Швабии в Кур оказался длительным, но победоносным — Фридриху удалось разбить швейцарскую гвардию и лишить Гельвецию боеспособной армии.
Оставалось лишь довершить успех решающим боем. Но переходить Альпы Фридрих не спешил, он предпочёл начать осаду Кура, одновременно намереваясь выгнать французов из Тироля. С севера приближалась королевская армия, закончившая кампанию в Геннегау.
Ломбардский корпус был наголову разбит свежим польским войском и направился на запад за стены крепостей. Вместе с тем Фридрих Острожский получил из столицы пару вестей.
Михаил Собеский ушёл в отставку незадолго до своей трагической смерти, поэтому урона Швейцарской кампании это не нанесло. Вырезав последний отряд врага и взяв в плен синдика Швейцарии, Фридрих разминулся с королевским командующим Яном Ланцкоронским, который неделею позже провёл блестящее сражение при Барруа. Швейцарские рати отступили к Люксембургу — там и произошло сражение, окончательно определившее переход войны из наступательной в осадную фазу.
К 1676 году религиозная ситуация в Варшаве снова дала о себе знать неприятным инцидентом, связанным с освобождением протестантов от некоторых повинностей. Яну II Казимиру вообще была присуща европейская либеральность — он же был регентом германского княжества, окружённого феодалами-лютеранами.
Ставка на инновации сыграла злую шутку с Польским королевством — оно уже не сможет построить великую католическую державу. Точнее, сможет, но толку от этого будет мало, ибо еретики уже трудятся во благо Речи Посполитой усерднее ворчунов-католиков. Что ж, быть по сему, — не зря, значит, Август I издал в 1520 году закон о веротерпимости.
В том же году Фридрих Острожский скончался во время осады Фрибура.
Смерть столь неординарной личности в столь неподходящее время и ответственный час пошатнула доселе стройную польскую систему управления. Первой, почуяв разложение в войске, свои требования выдвинула, конечно же, шляхта. Яну пришлось согласиться с ними — он не мог терять прочные внутриполитические позиции в нелёгкое военное время. Вместе с тем он велел епископам смириться и держать рот на замке некоторое время — он клятвенно обещал вернуть Церкви все владения при условии, что до Папского престола не дойдёт и весточки об уступке полномочий дворянству.
Оставшись без надлежащего командования, польско-литовский отряд в Лионне был безжалостно вырезан войском герцога Неверского, вассала Швейцарской конфедерации, а в одной из главных пограничных областей Польского королевства вспыхнуло заболевание, которое, казалось, оставило Европу ещё в конце XVI века…
«Решение необходимо было принять незамедлительно, а не распылять силы на борьбу со шляхтой», — писали даже прижизненные жизнеописатели Яна II, увидев в политике короля грубые ошибки. Тем не менее, Казимира рано было списывать со счетов — он явно не унаследовал от своих предков предрасположенность к сумасшествию, хотя и позволил панике овладеть собою. Урегулирование военной иерархии в польской армии заняло у него более полугода, но воинство удалось избавить от таких хвороб, как дезертирство и полная потеря боевого духа. К концу лета 1677 года Речи Посполитой удалось занять Пьемонт и Дофине, что вкупе с оккупациею Авиньона и Прованса войсками союзников дало неплохое подспорье в мирных переговорах. Лангедокский мирный договор вывел Прованс из Швейцарской войны. В том же месяце с завершением осады Фландрской провинции голландскими войсками был подписан договор в Хайнау.
Папа и не подозревал о том, что в Польше дворяне с довольными ухмылками на лицах вовсю делят церковные земли и полномочия священников. Как и планировалось, он продолжал считать Яна II Казимира, правителя Речи Посполитой и милостью Господа императора Римлян, достойнейшим из монархов и настоящим защитником веры. Пусть он сделал это будучи слепцом, но — никто не смеет оспаривать волю Понтифика — Его Святейшество канонизировал деда Казимира Александра. Отныне Святой Александр будет считаться неебсным покровителем Литвы.
Швейцарские крепости и замки были практически неприступны, и притом их было бесчисленно много. Война отняла у Речи Посполитой много сил и даже привела к непродолжительному кризису внутренней политики. Но и она должна была закончиться, как и все имперские войны. К январю 1681 года, со значительным опозданием по сравнению с самыми пессимистичными прогнозами военных советников, территория Швейцарской конфедерации была полностью захвачена польско-литовским воинством.
Швейцарская имперская война началась 5 июня 1674 года и закончилась 27 января 1681 года. Мы, народ Польши и Литвы, запомним её как самый продолжительный военный конфликт в истории Речи Посполитой.
Отойдём же от сей непростой и, без сомнения, наиболее печальной части правления Яна II Казимира, к течению жизни державы после войны. Пьемонт был тут же передан Савойскому герцогу, имевшему на него куда более солидные притязания. Делать этот лен императорской собственностью никто и не собирался.
В 1682 году Ян II пошёл на поводу у епископата, как и обещал, и был вынужден ввести строгую политику посещения церковных учреждений. Шляхта была недовольна и сочла это решение ограничением свобод подданных, гарантированных указом короля Августа I и Биллем о правах Казимира IV. Следующие 10 лет Речь Посполитая зализывала общественные раны, нанесённые войной, а большая внешнеполитическая активность сменилась тонкими дипломатическими интригами, две из которых были направлены против соседних держав.
В июне 1694 года в престольном граде Варшава произошло крупное восстание кальвинистов под предводительством то ли француза с глубокими гугенотскими корнями, то ли шведа с явно пролютеранской историей. В любом случае, Рупрехт сеял смуту не ради религиозной справедливости, но лишь потому, что ему было велено поднять бунт в столице. Благо, что он не успел поднять знамя мятежа до завершения войны.
Уже год спустя Яну пришлось вступить в следующую имперскую войну.
Вторая война со Швейцарией была лишь незначительным довершением первой. Отдав последние наставления воеводе Ланцкоронскому, он благословил поход войска «императорским Нашим именем» и спокойно углубился в дела внутренней политики, о которой так беспокоился. Строители и архитекторы, с которыми был продлён контракт, уже успели осесть в новом государстве и завести целые династии зодчих. Это толкнуло короля открыть первый государственный архитектурный университет.
Хотя взгляд его всё чаще косился на Богемию — будучи оторванной от остального имперского мира, проигравшая бóльшую часть своих войн Чехия погрязла в династическом беспорядке. Наконец-то король Божек умер и на престол взошёл его незаконнорождённый сын Генрих.
Начинать войну с малолетним монархом? Этим Ян II лишь усугубил бы ситуацию и спровоцировал бы имперских князей завалить рейхстаг тысячами прошений об апелляции. А Казимир и без того совершил много недальновидных поступков. В уме кардинала Собесского, наущенного дружелюбно настроенным к Речи Посполитой Папой, созрел другой план: доведённый до полного угнетения народ Богемии сам свергнет монарха-немца и не преминёт попросить помощи у стоящего неподалёку польского — а значит, братского по крови — корпуса. Когда чешский священник лично возложит на голову Яна Казимира корону Святого Вацлава, все сомнения в легитимности притязаний Польского короля на Чешский престол отпадут сами собою… Но голова Собесского не была головою Ягеллона. Буйный Ян немедленно распорядился заключить мир со Швейцарской конфедерацией и герцогом Прованса.
Уже к 5 марта 1698 года все документы были готовы, а к началу лета коронный маршал Ян Сигизмунд Олесницкий, далёкий потомок великого регента Збигнева, расположил войска на чешской границе по трём наиболее важным, по его мнению, направлениям. Война началась.
План польского воеводы Паневского был очевиден — внезапными ударами с трёх сторон застать врасплох чешскую армию и оккупировать Прагу уже к началу следующего года. Сенсационно.
При поддержке основного корпуса бранденбургской армии Олесницкий дал генеральное сражение чешской армии у стен богемской столицы, где одержал победу настолько блестящую, что королю стало ясно — все его смелые прогнозы насчёт войны вполне могут считаться верными.
Если не считать Верхнелужицкого замка, где отважные лужичане отчаянно сопротивлялись любым попыткам пруссаков штурмовать крепость, Богемия была действительно оккупирована к декабрю 1698 года. В течение зимы войска прошли через словацкие земли в Венгрию, где принудили мадьярского короля, ярого защитника своей «Фонлюксмебургской», как он выражался, династии, к позорному миру и лишить его половины владений, которые Польские короли когда-то давно помогли ему приобрести.
29 июня 1701 года Ян II подписал мирный договор с Богемией — первый и последний в истории правления маленького Генриха Фридриха. Уже 30 июня Ян короновался в Праге Чешской короной.
Это приобретение стало последней победой в жизни Яна II Казимира. 7 июня 1709 года шляхта сменила его с трона. Заговор возглавляли доверенные люди короля, его главные советники на протяжении его правления — слишком консервативный поляк, слишком алчный литовец и слишком молодой чех.
Во имя Бога, аминь! Мы, Ян II Казимир Ягеллон, Божьей милостью король Польский, великий князь Литовский, наследный король Богемии, наследник Руси и прочая. К сведению всех, кому необходимо, желаем, чтобы дошло следующее.
По причине крайне затруднительного положения своего здоровья и рассудка и желая лишь величия Нашему великому краю и владениям Нашим, простирающимся от моря до моря, изволим Мы в сей день провести присоединение королевства Богемии к Речи Посполитой наших славных в веках народов и провозгласить новое королевство в составе Нашей Res Publica — посполитое королевство Чешское. Мы также распоряжаемся передать немецкие земли Дрездена под опеку ландграфа Тюрингского, который хорошо служил Нашему Императорскому Величеству эти годы. Мы издаём универсал о присоединении и передаче Силезского герцогства к королевству Чешскому. Мы также отрекаемся от трона Речи Посполитой Трёх Народов в пользу нашего августейшего сына Сигизмунда. Для удостоверения этой грамоты приложена Наша печать. Происходило в Варшаве в самый день 7 червеца 1709 року. Присутствовали знатные князья: Бронислав Любомирский — Познанский, Кшиштоф Кмита — Гродненский, Мирослав Косцовко — Лужицкий. Приняв отречение Казимира, шляхтичи позволили ему удалиться в Краков, где тот и провёл остаток своей жизни.
Происходило в Варшаве, Вильно и Праге в самые дни правления Владислава VI Ягеллона с 1 мая 1669 до 7 июня 1709, всего в 14646 дней.
Ян II Казимир всю жизнь пытался прийти к соглашению со шляхтой без ущерба королевской власти, пытался возвеличить прежде всего Речь Посполитую, а не только её знать. Тем не менее, соглашение было достигнуто задолго до прихода Казимира, оно же останется в силе и после его ухода с мировой арены. Имя ему — Pacta conventa. Достижения Яна II трудно переоценить. Начнём, как обыкновенно, с территорий Речи Посполитой. Уния с Чехией, не продлившаяся и десятилетия, вылилась в расширение польско-литовской Республики в польско-литовско-чешскую. Состоялась тренародная Речь Посполитая. Вместе с тем, грамота об отречении Яна содержала важный пункт — Польша остаётся без Силезии, а Чехия остаётся без Дрездена.
Государство Польское приросло за счёт несанкционированного завоевания датских владений графом Гамбургским.
Как мы уже замечали, союз Серебряного венца превратился лишь в одну из опор императорской власти и более был не нужен Польше, так что за сим мы прекращаем наш рассказ о его деятельности, ибо основывалась она только на сплочении германских князей, и сплочение это шло туго. Мы возобновим его, если коалиция достигнет хоть сколько-нибудь значимых высот. Начало восемнадцатого века. Века, несомненно, значимого для мировой истории. И этот век будет непростым, учитывая текущую ситуацию в Европе.
Новый Свет хоть и был открыт кастильскими моряками, но его богатства всё ещё оставались нетронуты, ибо все державы были слишком заняты внутренними проблемами и тяжёлыми европейскими конфликтами [замечу от себя, что такую ситуацию вижу впервые, скорее всего это проделки мода]. Иберийский полуостров вернулся в своё первоначальное состояние — равновесие Кастилии и Арагона вновь восстановлено. Английский король и его армия успешно завершают объединение Британских островов. Король Дании проиграл войну Гамбургу, но зато лишил мир возможности лицезреть жалкое посмешище в виде шведского независимого государства. Марокко распространило своё влияние на всю Северную Африку. Великое княжество Рязанское потерпело сокрушительное поражение от Новгородской торговой республики и теперь косо смотрит то на север, то на восток, задыхаясь в тисках двух крупных славянских держав. Венгрия лишилась своих южных владений и былого престижа. Франция всё так же раздроблена и не думает о восстановлении. Персидский царь же грозит оружием всякому магометанину и джихадом всякому христианину, какой только посмеет дерзнуть выступить против его полуаравийской империи. А Речь Посполитая находится в центре всего этого беспорядка и, если спросите скромного комментатора, во многом является устроителем оного. Сфера влияния Республики представлена ниже.
Польша не хотела играть в войну, она хотела дипломатии. Но так уж выходит, что с большими странами никто не считается — все хотят лишь разорвать их на более мелкие. Тем более, что военное развитие Речи Посполитой шло вперёд огромными темпами исключительно при Владиславе VI, сейчас же оно продвигается относительно спокойно. Но чего уж там — Польша безоговорочный лидер именно в этой области.
SaNiOK, следующая отмена выборов, но у неё особые условия: нужно, чтобы все курфюрсты голосовали за тебя в момент выдвижения проекта реформы. К сожалению, курфюрсты-иноверцы никогда не проголосуют за католиков-поляков, а ввязываться в ненужные войны мы не можем себе позволить принципиально - сдались нам их голоса?
SaNiOK, следующая отмена выборов, но у неё особые условия: нужно, чтобы все курфюрсты голосовали за тебя в момент выдвижения проекта реформы. К сожалению, курфюрсты-иноверцы никогда не проголосуют за католиков-поляков, а ввязываться в ненужные войны мы не можем себе позволить принципиально - сдались нам их голоса?
Да даёшь расселение славян до рейна! А кто сейчас голосует за польшу? И кто еретик?
Сообщение отредактировал SaNiOK - Суббота, 24.08.2013, 01:14
SaNiOK, да все за Польшу, кроме Трира и Кёльна - они лютеране. С таким авторитетом и победами в имперских войнах не получить голос просто нереально. К сожалению, я не ставлю целью расселение славян до Рейна. Разве не заметно, что Речь Посполитая стала больше федерацией случайных стран, нежели империей? Мы же даже продали Дрезден.
Сообщение отредактировал Habsburger - Суббота, 24.08.2013, 19:08
Глава пятнадцатая, рассказывающая о том, как недавние враги пытаются забыть о прошлом.
Во имя Бога, аминь! На вечную память о деянии.
Сигизмунд I Август Ягеллон — брат Яна II Казимира Ягеллона — был избран сеймом на царствие в Речи Посполитой Трёх Народов 7 июня 1709 года в возрасте 54 лет. Сигизмунд всегда присутствовал на приёмах Яна II и был его правой рукой в делах исполнения «особливо важных приказов», и посему был вероятным кандидатом на трон. Хотя его старший брат допустил несколько серьёзных ошибок, он не подорвал доверия сейма Республики к династии Ягеллонов, поэтому избрание Сигизмунда было наиболее вероятно.
Сейм королевства Венгерского, признаться честно, оказывал достаточное влияние на сейм королевства Польского, и когда Август Объединитель объединил шляхту Польши и Литвы в единый сейм, это сильно озадачило мадьярскую правящую знать. Отношения с Венгрией постепенно ухудшались, и достигли критической точки во время кризиса чешского престолонаследия. Война за чешский трон стала губительной для мадьяр, и именно поэтому провенгерски настроенная часть сейма стала оказывать немедленное давление на нового правителя Речи Посполитой. Сигизмунд был вынужден пойти на сближение с венгерским двором и сватать свою дочь за короля Генриха III.
Сейм также собрал средства на поездку Сигизмунда в Италию. Венгерский эскорт доставил короля прямо в Рим, где Папа Иннокентий XI короновал его императором Римлян.
Покуда император тратил драгоценное время в разъездах по Италии и Венгрии, колесо польского милитаризма, которое Владислав VI раскрутил до бешеной скорости смелыми военными реформами, наконец-то сбавило обороты. В развитии армии обнаружились серьёзные огрехи, а половина командного состава ушла в отставку. О замене кадров никто и не подумал, конечно же.
По возвращению из Италии в 1413 году Сигизмунд серьёзно заболел. Ходили слухи, что он был отравлен «гостеприимной венгерской знатью». Впрочем, у мадьяр не было причин убивать короля, который хотел добиться дружеских отношений с Венгрией. Так или иначе, организм Его Величества хоть и сопротивлялся болезни, но не устоял. 22 марта 1714 года он умер.
Происходило в Варшаве, Вильно и Праге в самые дни правления Сигизмунда I Августа Ягеллона с 7 июня 1709 до 22 марта 1714, всего в 1749 дней.
О правлении Сигизмунда Августа мы можем сказать немногое. Характеризовать его как успешное мы не можем, и на том остановимся. Единственное, чего добился этот монарх есть сближение с венгерской правящей знатью и коронация в Риме.
Сообщение отредактировал Habsburger - Суббота, 24.08.2013, 19:10
Глава шестнадцатая, в которой говорится о том, как непримечательные люди непримечательно вели страну сквозь непримечательные годы «маленькой смуты».
Во имя Бога, аминь! На вечную память о деянии.
Совет регентов был составлен из тех шляхтичей, чьи имена редко попадают в летописи, но которые поддерживают существование государства и оказывают достаточно благотворное влияние на его развитие. Тем не менее, Речь Посполитая замолчала на целый год. После длительного перерыва Варшавский сейм путём недолгого совещания постановил обратиться в Вечный город и попытаться урегулировать вопрос о коронации Августа императором уже в столь юном возрасте.
Несмотря на согласие Папства, коронация была отложена — ведь не конклаву же кардиналов венчать Августа цезарем. Убедившись в мягкости римской курии по отношению к Речи Посполитой, шляхтичи использовали все возможные способы распространить своё влияние сквозь закрытые двери Апостольского дворца.
Сейму, однако, корона нужна была лишь как гарант неоспоримости власти малолетнего Августа на троне Германии — получив её, все забыли и об империи, и о Папстве, поставив первейшей целью сохранить положение Речи Посполитой до совершеннолетия монарха. Имперским фюрстам только то и было нужно — без вмешательства императора и рейхстага их жизнь стала куда легче.
Однако неприкосновенность Августа как императора не означала незыблемость королевского трона — подлые рязанцы задумали пресечь линию Ягеллонов и развязать Фронду в Речи Посполитой.
Регентская палата сейма была взбешена, но начать вторжение в Рязань не могла — слишком шатко было положение, да и негоже заместителям монарха решать вопросы о военном положении. После жестокого подавления восстания Республика ещё четыре года пребывала в относительном спокойствии, зализывая рану предательства…
Вильна.Švento Stanislovo ir Švento Vladislovo arkikatedra bazilika. Пятнадцатилетний Август встаёт на колени перед архиепископом. Длинная и малопонятная речь на латыни, которую мальчик никогда не изучал. Тем не менее, одна фраза была ему абсолютно понятна, он мечтал услышать её столько лет: — … Dei Gratia Magnus dux Lithuanium.
Прага.Katedrála svatého Víta. Архиепископ Пражский возлагает на голову Августа непомерно тяжёлую из-за обилия золота корону Святого Вацлава. — In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Гулкое "Amen" разносится по помещению.
Варшава.Zamek Królewski. Юноша со свитой проезжает через дворцовую площадь под гул всеобщего ликования горожан. У же в тронном зале расслабленно опускается на трон, подле него три лакея держат в руках его монаршие уборы, а в зале полно верных шляхтичей. "А это было не так уж и сложно", — думает он. Что ж, он наконец-то стал королём...
Происходило в Варшаве, Вильно и Праге в самые дни правления регентского совета при малолетнем Августе III Ягеллоне с 22 марта 1714 до 7 июня 1720, всего в 2269 дней.
Сообщение отредактировал Habsburger - Суббота, 24.08.2013, 20:08
Глава семнадцатая, из которой читатель узнаёт о том, что не короны делают королевичей королями.
Во имя Божье станься, к вечной памяти тое-то речи!
Две королевских короны и один великокняжеский убор шли Августу. Он чувствовал себя продолжателем дела Августа II Объединителя и Владислава VI Великого, не совсем, похоже, понимая, что общего между этими двумя правителями было довольно-таки мало. С самого детства юного королевича окружали отпрыски влиятельнейших людей из высших родов Республики: польские юные паны Лещинский и и братья Замойские; угрюмый литовец Вишневецкий, бывший самым преданным другом; простоватые русы Острожские, коих было аж четверо; чешские сёстры Лобковицы и даже пара подростков-немцев из прусского анклава. Уже в раннем возрасте Август вступал в диспуты со своими учителями, твердившими о «Польше для поляков» и блиставшими прочими недальновидными высказываниями в духе незабвенного Олесницкого. Август взошёл на трон малообразованным юнцом с ясным пониманием того, что ему вверено государство, которое его предки устроили максимально комфортно для каждого проживающего народа. В то время как Август давал свой первый сейм в Варшаве, иностранный историк с ухмылкою на лице выводил в летописи, что новый король «сел царствовать на бочку с порохом».
Не стоит читателю думать, однако, что в Речи Посполитой всё было столь гладко.
Август был вынужден сперва реформировать систему сеймов: теперь они также могли проводиться в Праге и Киеве, а чешские и украинские дворяне пополнили и без того широкие ряды парламентского сословия. Помещая украинцев в сейм король рисковал серьёзно подорвать мнение литовцев о его правлении. Тем не менее, чего Август не боялся — так это ошибаться (ну и литовцев, конечно же). Религиозная ситуация в Речи Посполитой ещё с XVI века пришла в такой хаос, что большинство иностранцев искренне надеялись на то, что державу захлестнёт чудовищная волна восстаний фанатиков и националистов. До сего дня, тем не менее, Республика дожила сравнительно без широких народных волнений. Но Августу всё равно не терпелось каким-либо образом повлиять на положение.
Новый закон фактически уравнивал христиан с магометанами и исключал любые религиозные штампы на подданных короля. Однако заметим, что закон «О распространении истинной веры» и закон «Об обязательном посещении церкви» отменены не были. Таким образом, Август внёс ещё большую неразбериху в сложную систему конфессий Речи Посполитой, и это не могло сказаться положительно.
В 1722 году брат Августа III, тоже Август, трагически скончался.
Череда неудач продолжилась — спустя четыре года император явил Германии своё истинное лицо: несмотря на то, что он был коронован ещё ребёнком и все князья надеялись на солидарность Августа, он отвернулся от Генуэзской торговой республики, оставив её сражаться с Португалией и Англией в одиночку. Ровно тогда же Папа Пий VII умер, и король Речи Посполитой потерял поддержку Святого престола.
Не видя иного выхода, Август решил прибегнуть к тому надёжному способу получения благополучия, которых всегда выбирали недальновидные правители, — «маленькой победоносной войне». Однако у него не было поводов для вторжения ни с одной из слабых держав (за исключением, разве что, Венгрии, но за неё мог заступиться кто угодно).
Рижский военно-монашеский (рыцарский) орден был рудиментом истории. Оставшись без союзников и без каких-либо преимуществ, он стал идеальным противником для Августа. Тем более, что ко двору его прибыл белорусский художник Станислав Выховский, который обещал возглавить Коллегию культуры и оградить народы Речи Посполитой от дурных мыслей.
Стянув войска поближе к границам Рижского ордена, Август дождался весны и начал вторжение.
В ответ на вероломные действия Августа смоленский люд восстал против его власти, желая примкнуть к куда более благочестивым русским княжествам. Бранденбургскому корпусу пришлось напомнить смоленчанам, что их город по праву принадлежит великому княжеству Литовскому в составе польско-литовско-чешской Республики. Сама же Рижская война не продлилась и больше года — полностью оккупировав слабые прибалтийские провинции, Август принудил Рижского повелителя к вечному изгнанию.
«Маленькая победоносная война» вылилась для Речи Посполитой в большую проблему. Кроме финансовых затрат держава лишилась драгоценной стабильности и доверия налогоплательщиков вместе с нею, а также очернила себя жестоким подавлением смоленского выступления и несанкционированным захватом латышских и эстонских земель. Весь мир снова смотрел на Августа больше с настороженностью, нежели с восхищением.
При дворе начинание Августа тоже не получило никакого положительного отклика, а получившие во владение захолустные земли Латвии шляхтичи так и вообще в открытую осуждали короля за «неправильную войну». Возникла угроза отделения только что завоёванной территории.
Следующие три года Август потратил на то, чтобы снискать расположение сейма и подданных. Он всерьёз взялся за подъём правовой сферы Республики. И когда у него, кажется, всё начало получаться, ситуация снова вышла ему боком.
Не найдя понимания и у правоведов, Август решил щедро спонсировать молодых художников, собиравшихся вокруг гениального маэстро Станислава Выховского.
Население благоприятно восприняло культурный расцвет Речи Посполитой, доход от театров, музеев, библиотек и выставок повысился в разы. Но что же случилось спустя несколько лет? Ажиотаж сменился всеобщим запустением. Почуяв, что все средства уже выжаты, художники сбежали из Республики в более богатые страны.
Помимо того, пересечение через границу такого числа художников вызвало серьёзнейшие проблемы на таможне. Половина секретов Речи Посполитой уехала вместе с деятелями искусства.
19 сентября 1737 года флагман португальской армады, на борту которого сидел глава ордена иезуитов, причалил к берегам доселе неизвестного острова…
Эта новость мало заботила Августа — у него на повестке дня были снижение бесчестья и борьба с разложением Республики. Если у него самого ничего не получалось, то художник Выховский и дипломат Збарский серьёзно помогли ему в достижении цели.
Однако это была единственная политическая победа Августа. Все остальные его начинания с треском провалились, как бы он ни старался достичь успеха. Давление сейма на неудачливого короля росло с каждым годом, месяцем и днём. 25 декабря, в 1739-й день Рождества Христова, он оставил всякую надежду на славное правление и отрёкся от престола. Следующие 4 дня Киевский сейм провёл в тяжких обсуждениях и спорах о следующем правителе.
Ведь у Августа не было сыновей...
Его малолетняя дочь Анна прилагала все усилия для продвижения своей кандидатуры, но шляхта отказалась принимать поспешное решение в страхе, что это вызовет потрясение династии и переход Республики в подчинение иноземному королю, как это произошло с Польшей в 1386 году. Сейм сформировал регентский совет на время заседания, длительность которого не оговаривалась…
Сейм длился уже полтора года — рейхстаг не мог столько ждать. Чем больше дворянство Речи Посполитой склонялось к кандидатуре юной королевны, тем сильнее курфюрстов снедало сомнение. В республике женщина может быть правителем, в империи — никогда. Богатый эрцгерцог Иоганн Леопольд Австрийский подкупил большую часть выборщиков и стал новым сиятельным королём Римлян. На фоне несчастного Августа любой князь смог бы лучше управлять Римской империей.
А сейм всё не мог определиться с кандидатурой. Множество грамот с льстивыми уговорами и взятками лилось в Киев из самых разных уголков Европы и от самых разных персон — от бастардов до королей. Не видя иного выхода, юная Анна обручилась с Владиславом Ягеллоном, дальним потомком Казимира IV [см. генеалогическое древо в Послесловии]. Приняв её брак как доказательство сохранения независимости Речи Посполитой от угрозы заключения личной унии с чужим королём, многие члены сейма оказали ей необходимую поддержку. В день своей свадьбы она должна была взойти на престол…
Происходило в Варшаве, Вильно и Праге в самые дни правления Августа III Ягеллона с 7 июня 1720 до 25 декабря 1739, всего в 6775 дней.
Характеристика правления Августа III Ягеллона исключительно отрицательна. Несмотря на присоединение латышских земель и Эстляндии...
…он не добился ровным счётом ничего, и растерял всякое уважение шляхты и внешних соседей. Ничтожно, на наш взгляд.
Заметим, однако, что герцог Готландский отхватил у Дании Стокгольм и прилегающую провинцию. Ох уж эти повстанцы. Возможно, что в будущем эти земли могут стать претензиями Республики на всю Балтику. Не в самом обозримом будущем, на мой взгляд.
Вот и всё. Почти за 20 лет правления Август не добился ничего, кроме беспричинной аннексии слабого государства. Впрочем, возможно, что Август III — всего лишь невинная жертва чужих интриг или просто неудачник. В любом случае, Речь Посполитая многое потеряла из-за его несостоятельности как монарха.
Глава восемнадцатая, в которой повествуется о том, как женщина на троне становится самым просвещённым монархом своего времени.
По мере того, как приближался день венчания, меланхолия всё более овладевала мною. Сердце не предвещало мне счастья; одно честолюбие меня поддерживало. В глубине души моей не знаю что-то такое, ни на минуту не оставлявшее во мне сомнения, что рано или поздно я добьюсь того, что сделаюсь избранной польской королевою. Свадьба была отправлена с большим торжеством и великолепием. Из мемуаров Анны Ягеллонской
Во имя Господне, аминь! Да будет вовеки памятно ниже описанное дело. Итак, единственным отпрыском Августа III Ягеллона была дочь Анна. Надеясь на славное Ягеллонское будущее, сейм избрал её королевой Речи Посполитой — первой из своего рода и своего имени.
Анна, названная вскоре Великой, появилась на свет в поморском городе Щецине. Мать её происходила из не самого известного рода поморянских аристократов, однако её семья всегда верно служила польским королям, хотя и имела неоднократные связи с домами Вельфов, Веттинов и даже Габсбургов. К моменту низложения Августа III Анне было тринадцать лет, и уже тогда она отличалась ясным умом, отменной трудоспособностью и честолюбием. Княжна приложила огромные усилия, чтобы получить трон Республики и, вероятно, многие современники посвятят становлению её личности в этот период свои труды — несчастной девушке даже пришлось обручиться с родственником-Ягеллоном, чтобы подкрепить свои притязания на престол и удостоверить сейм в принадлежности её наследников к роду Ягайло. Однако за нами остаётся лишь скромное повествование о её выдающемся царствовании — а уж в царствование Анны Великой мощь и влияние Речи Посполитой возросли как никогда, благодаря проницательному правлению, укреплению аппарата власти в ходе широких административных реформ и наиславшейших военных походов. Утвердившись на престоле, Анна с первых дней царствования начала прилагать материнские попечения о вверенной ей Богом Республике.
Во-первых, пятнадцатилетняя королева немедленно объявила войну Дании. Не беспричинно, конечно же.
Под «освободительной миссией» Анна понимала, конечно же, захват островов Сарема и Хиума. Ну а чем же это не освобождение несчастного эстонского народа от непосильного боле скандинавского ига? К войне присоединились также Венгрия и Тверь. Республика оказалась зажата с трёх сторон опасными противниками.
Герцог Бранденбургский как неофициальный глава германских вассалов Польши взял на себя восточный фронт. Герцоги Готландский и Голландский вызвались связать датский флот в то время, как войска Любека и Гамбурга осадят Копенгаген. Господарь Молдавии был назначен Анной координатором оборонных действий на венгерской границе.
Тверский великий князь не был готов к войне и вступил в неё лишь для галочки в договоре — уже к осени его войска были разбиты, а половина городов была захвачена повстанцами.
Покуда датская армада искала способ безопасно выйти из Фюнской бухты, герцог Голштинский уже жёг протестантские церкви в Копенгагене. Король Дании был вынужден закончить войну, опасаясь, что не сможет оправиться, если она продлится хотя бы ещё один месяц.
Вырвав католический Сааремаа из рук данов-протестантов, Анна снискала доверие католической общины Республики и улучшила общий религиозный фон страны.
Завершив войну, Ея Величество попыталась наладить систему управления в столичном сейме, но быстро сочла это не столь необходимым. Выполнив требование литовской части сейма по захвату Эзеля королева решила, что теперь пора заняться проблемами руссов и стянула войска на южную границу.
7 июля королева Анна издала перед очередным заседанием сейма манифест о новом решении:
Во имя Божье, аминь! К вечной речи памяти.
Божиею милостию Мы, Анна Ягеллонская, королева Польская, великая княгиня Литовская, королева Чешская, наследница Руси и прочая объявляем сим всем верноподданным нашим
Сочли Мы себя ныне обязанными пред Богом, пред Республикою Нашею и пред самым вообще человечеством разрушить Сечу Запорожскую и имя казаков от оной заимствованное. Вследствие сего Нашим великим гетманом коронным Мирославом Чернецким со вверенными ему от нас войсками должна быть немедленно занята Сечь Запорожская в совершенном порядке и в полной тишине без всякого на то от казаков сопротивления.
Нет теперь Сечи Запорожской в политическом её уродстве, следовательно же и казаков сего имени!
Происходило в Вильно в самый 7-й день 7-го месяца 1743-го лета Господня
Запорожские казаки-магометане, конечно, оказали некоторое сопротивление, но перед правительственными войсками Сечь всё равно бы ни за что не устояла. К неожиданному удивлению Анны, за несчастных казаков вступились защитники исламского мира.
Для этого Анне и нужна была Чешская армия, которая незамедлительно направилась на юг. Решив извлечь выгоду из войны с мусульманами, Анна умела сфабриковала претензии на Азовскую крепость Крымского ханства, давнего вассала Османской империи.
Она стремилась показать каждому своему подданному — её избрание не было ошибкой, от женщины на троне есть толк! В избранном обществе Анна любила быть на равной ноге с прочими. Гордая и величественная королева, она любила среди избранного кружка обращать на себя внимание более достоинствами умной и светской женщины, чем своим званием — она была слишком горда и самолюбива для того, чтобы властвовать над окружающими одним своим титулом; она хотела брать верх умом и достоинствами, как первая между равными. Следующий сейм она провела в Киеве, поближе к военной границе, где серьёзно реформировала выборные органы. Теперь сейм мог также называться парламентом и был официально разделён на четыре равные палаты: литовскую, польскую, чешскую и русскую.
Так как военные действия шли донельзя лучше, никто и не посмел упрекнуть Анну в столь дерзком шаге отделения украинских дворян от Литвы. К 10 марта 1743 года всякое сопротивление Сечи Запорожской было подавлено.
Заметим, что ещё во время правления прошлых королей Истанбул перешёл в руки Эпирского деспотата, объявившего себя наследником Византийской империи (которая официально всё ещё располагалась в Трапезунде) — Констанинополь был преобразован в административный центр Фракийской фемы, а Османы окончательно лишились всякого уважения современного мира. Именно поэтому мы не передаём вам известия о войне с турками с каким-либо чувством тревоги — государство османов стало абсолютно недееспособно.
Тем не менее, пересекать Босфор польско-литовско-чешскому войску оказалось без надобности — летом был подписан Вифинский мирный договор, по которому Азовская провинция отходила Речи Посполитой. На павшую ещё ниже Турцию набросились эпирские войска…
Итак, во власти Анны оказались земли, которые не особо горели желанием вступить в Республику — Латвия, Эстония и Запорожье. На следующем сейме в Праге Анна подробно обсудила этот вопрос со шляхтичами.
Наиболее справедливым решением члены парламента нашли дарование автономии — принесение в жертву какой угодно выгоды от земель ради сохранения их статуса республиканских территорий. Королева согласилась с подобным решением, хотя и неохотно — терять власть всегда неприятно.
Итак, 27 августа 1743 года Анна Ягеллонская жаловала землям Эстляндии, Риги, Лифляндии, Эзеля и Запорожья широкую автономию и предоставила местным властям самоуправление. Кроме того, она приняла важное решение и кроме этого — земли Брянска, Крыма и Украины были выведены из состава Литвы и стали частью великого княжества Русского. Теперь Анна стала носить четыре короны, а Республика стала польско-литовско-чешско-русской.
Присутствие Республики в Причерноморье оказалось серьёзным подспорьем для расширения Анной сферы влияния Речи Посполитой на все Таврические земли.
Спустя два года война Эпирского деспотата и Османского султаната (отныне мы будем называть это государство султанатом, ибо оно не достойно имени империи) завершилась полным разгромом турков и великим их унижением. Анна хотела было вмешаться в это неприличие, но была слишком занята делами государственными…
Год спустя муж Анны Владислав скончался от полученных на охоте травм. Молодая королева вздохнула более с облегчением, чем с печалью: Владислав мог узурпировать её трон в любой день после рождения их ребёнка. Благо, его жизнь оборвалась, и обвинить Анну в этом никто бы и не посмел — сейм вообще присмирел со времени его реформы в 1737 году. 13 марта 1751 года жизнь двадцатишестилетней Анны оборвал внезапный инсульт.
Происходило в Варшаве, Вильно, Праге и Киеве в самые дни правления Анны I Ягеллонской с 29 декабря 1739 до 13 марта 1751, всего в 4092 дня.
Во Франции четыре министра не работают столько, сколько эта женщина, которую стоит зачислить в ряды великих людей. Римский император Иоганн Леопольд I Австрийский
Период правления Анны Великой мы смело называем золотым веком Речи Посполитой. Вступив на престол Республики в возрасте пятнадцати лет, Анна искренне полюбила вверенные ей сеймом народы. Придя к власти в результате политической интриги с унизительным для неё замужеством, королева приложила все силы своего ума и талантов для того, чтобы давние вотчины её пращуров обрели статус мировой державы.
Внешняя политика при Анне увенчалась значительным расширением территории страны: воплотилась мечта литовских шляхтичей — возросло великокняжеское присутствие на Балтике; великое княжество Русское укрепилось на Чёрном море и получило земли Сечи; а уж о возросшем политическом влиянии Речи Посполитой со времени бездарного правления Августа III мечтал каждый — даже читателю не хотелось такой унылой сдачи позиций, я уверен.
Анна добилась выделения Руси из Литовского великого княжества в качестве самостоятельного «субъекта федерации». Киевский сейм возвёл её на престол, и она в благодарность сделала Киев четвёртой по порядку, но не по значимости столицей Республики. Её дальновидная политика эффективных войн, не перечащих интересам других европейских держав, снискала в целом положительную оценку как у современников, так и у потомков, и принесла Речи Посполитой невиданный престиж и всенародное признание.
Анна стала окончательным гарантом того, что имя Ягеллонов не будет забыто.
Анна Великая стала последним украшением нашей истории. Ведь поглядите: своими достижениями она завершила задание, данное незабвенному Ягайло и вверенным ему народам Польши и Литвы самим Господом:
Сохранить унию с великим княжеством Литовским;
Создать Речь Посполитую;
Расширить оную Речь Посполитую до наибольших границ, когда-либо завоёванных поляками и литовцами;
Объединить все земли западнославянской культуры;
Создать Речь Посполитую Трёх Народов.
Польша начинала свою игру маленьким княжеством на задворках Европы. Объединённая личной унией с Литвой, она с трудом находила союзников. Запертая в рамках «восточной технологии», она вынуждена была терпеть отсталость от всего западного мира.
Владислав II Ягайло (1362-1401), царствовавший 456 дней, был громким началом династии Ягеллонов. Храбро подняв меч на зарвавшихся тевтонских рыцарей, он отвоевал литовскую Жмудь и создал основу будущего Северного союза, заключив альянс с Бранденбургским курфюрстом.
Збигнев Олесницкий (1389-1455), регент Польский, царствовавший 4854 дня, был дипломатическим гением и до сих пор считается одной из главных исторических фигур Польши. Его интриги позволили королевству присоединить Мазовию и перенести столицу в Варшаву. Кроме того, Збигнев многое сделал в плане укрепления отношений с германскими князьями и упрочения союза с Бранденбургским курфюрстом.
Владислав III Ягеллон (1401-1472) царствовал 21250 дней, при восшествии своём на престол был психически недоразвит. В его правление был подписан Пакт Конвента. Преодолев болезнь, Владислав превратился в лучшего монарха столетия: перехватив императорскую корону, он при поддержке Олесницкого отвоевал для Польши Восточное Поморье, большую часть Силезии и Вармию, подчинил земли Тевтонского ордена и низвёл его гроссмейстера до епископа. Кроме того, он официально провозгласил организацию Северного союза и возглавил личную унию с княжеством Саксен-Лауэнбургским. При нём Польша вышла на первое место по доходу среди всех стран мира (рейтинг составлен много позже, конечно же) и стала приютом для Иоганна Гутенберга — изобретателя книгопечатания.
Заметим также, что владиславово правление было самым продолжительным за всю историю польской государственности — 58 с лишним лет провёл он на троне.
Ян I Альберт (1433-1490), царствовавший 6601 день — искуснейший дипломат и хитрый политик — возвращает Тевтонскому епископству Курляндию, подчиняет княжества Гольштейн, Гамбург, Майсен и Анхальт, расширяет Северный союз герцогом Померанским и архиепископом Магдебургским. Вместе с тем именно Альберту принадлежит заслуга низведения Ганзейского союза до политического ничтожества.
Владислав IV (1451-1493), царствовавший 958 дней, выдвигает претензии на Словакию, находившуюся тогда во владении Венгрии, и приглашает в Северный союз Готландского герцога.
Алексий Казановский (1459-1502), Кшиштоф Семенович и Владислав Паневский правили двумя государствами в течение 3424 дней своего регентства, сохранили Польшу и Литву в целости, подчинив также Готландского герцога Польской короне, и обогатив Северный союз поддержкой Бременского архиепископа.
Август I Ягеллон (1488-1538), царствовавший 13000 и 7 дней, является самой неоднозначной личностью Ягеллонской монархии. За 36 лет своего правления он отвоевал у Бранденбургского курфюрста, бывшего ранее союзником Польши, Ноймарк. Он вероломно конфисковал земли Тевтонского епископства в пользу великого княжества Литовского, чем вызвал недоумение у многих князей того времени. Августу пришлось столкнуться с Реформацией церкви, которую ему было не под силу удержать. Чуть не развалив Северный союз, он принял основной удар еретических веяний на свою державу. Также были приведены в зависимое положение от Польской короны города Любек и Бремен. В целом, правление Августа было больше тёмным, чем светлым временем для Польши.
Владислав V (1513-1544), царствовавший 2464 дня, обещал быть гением на троне. Однако ему пришлось столкнуться с наследием Августа I — в частности, недовольством феодалов отменой крепостного права. Владислав попытался поднять общий уровень своей страны и попытаться создать фундамент для института собственной власти. Столкнувшись с непониманием шляхты, он принял критику слишком близко к сердцу и вскоре слёг с болезнью.
Использовав эту возможность для достижения собственных чаяний, брат Владислава Казимир IV (1522-1574), царствовавший 10955 дней, отравил короля и стал следующим правителем Польши, Литвы и Нижней Саксонии. Несмотря на свой низкий поступок, он достиг огромных успехов на международной и внутриполитической аренах. Подчинив Ольденбург и Тюрингию, он добился также вступления в Северный союз могущественного и влиятельного герцога Голландского — это стало первым шагом к долгой дружбе династии де Оран-Нассау с родом Ягеллонов. Кроме того, Казимир использовал своих дочерей в качестве великолепных инструментов для династических манипуляций: так его старшая дочь Мария стала — nota bene! — королевой Франции, а Анна вышла замуж за герцога Брауншвейгского.
Станислав I (1534-1616), царствовавший 15246 дней, взошёл на трон по счастливой случайности. Никто и подумать не мог, что Казимир не оставит наследников. Его правление оказалось губительным для внешней политики Польши: Северный союз был распущен, половина вассалов обрела независимость, а императорское имя обесценилось.
Имя Августа II Объединителя (1590-1643), царствовавшего 9794 дня, знает каждый нынешний житель Республики. Именно благодаря его смелой реформе Польша и Литва объединились в единое государство — Речь Посполитую.
Объединение не было безболезненным, но в итоге принесло огромную выгоду Августу, сделав его правителем самого большого и самого престижного государства Европы. Он реорганизовал Северный союз, превратив его в союз Серебряного венца, и сделал шаг к доминированию в Закарпатье, подчинив Трансильванского князя.
Карл Млодзиевский (1600-1670), возглавлявший регентский совет в течение 4095 дней, был строгим консерватором. Несмотря на это, он тонко чувствовал малейшую необходимость изменений в развитии Республики и не препятствовал её совершенствованию, прекрасно понимая, что его воззрения могут нанести вред государству, а значит и наследнику престола. Именно Карлу принадлежит заслуга планирования военной кампании против Австрии и сохранение державы ровно на том возвышенном уровне, на котором её покинул Август II.
Владислав VI Католик (1640-1669), царствовавший 5346 дней, стал чудом Речи Посполитой. Величайший монарх XVII века, он превратил доселе никому не доступную Республику поляков и литовцев в приют для всякого способного человека. Пригашая на службу талантливых людей и претворяя самые смелые планы по реформированию своего государства, он добился превосходства даже над Австрийским эрцгерцогом — самым грозным воеводой своего времени. Блистательно проведя Ордынскую войну (28 апреля 1655 – 6 августа 1656) и Рязанскую кампанию (25 июня 1655 – 28 июля 1656) и будучи абсолютно уверен в своих силах, он развязал самый громкий военный конфликт, в котором когда-либо участвовала Речь Посполитая — Австрийские войны (конкретно республиканско-австрийская война была объявлена 2 декабря 1661 и закончена 30 января 1666). Ну а развитие культуры и технологический прорыв Республики двух народов при нём сложно переоценить.
Ян II Казимир (1647-1709), царствовавший 14646 дней, прославился тем, что заключил личную унию с королевством Чешским и своей смертью расширил Речь Посполитую ещё одним независимым членом. Состоялась Республика Трёх Народов.
Сигизмунду I Августу (1655-1714), царствовавшему всего 1749 дней, пришлось столкнуться с резким неприятием соседних стран вхождения Богемии в состав Республики. Он старался наладить отношения и упрочить влияние Речи Посполитой, но, к несчастью, умер слишком рано, чем обрёк страну на 2269 дней ничем не запоминающегося ввиду неподготовленности регентства.
Август III (1706-1739), царствовавший 6779 дней, был самым неудачливым правителем Речи Посполитой с момента Люблинской унии. Будучи плохо образован и спесив, он вероломно аннексировал территории Латвии и Эстонии у Рижского епископа, чем немало разозлил соседей, шляхту и Папу. Многие последующие историки, правда, жалеют Августа, связывая его неудачи с наущениями сеймов и высоко оценивая его завоевания как неизбежные в любом случае и оттого своевременные.
Анна I Великая (1725-1751) за 4092 дня своего царствования превратила Речь Посполитую в то государство, которое сможет выдержать натиск времени. Удовлетворив интересы литовского народа в плане контроля над Прибалтикой и чаяния народа русского, желающего править Сечью и пробиться к Чёрному морю, она не притеснила ни одного европейца и принесла искреннее счастие каждому жителю новой польско-литовско-чешско-русской Республики.
В 1751 году, после смерти Анны Ягеллонской, стало окончательно ясно: какие бы трудности не встретились на пути её державы, оно преодолеет их без значительных затруднений. Единственная европейская держава, объединившая всю свою культурную группу под единым стягом, стала самым грозным и самым просвещённым государством восемнадцатого столетия.
Объединённая усилием Ягеллонской династии, наисветлейшая Республика четырёх славных в веках народов, под сенью Анны Великой вступает в свой Золотой век, полный славных деяний и поистине великих свершений.
Сообщение отредактировал Habsburger - Понедельник, 26.08.2013, 17:49
Это наш первый AAR (что и заметно), который создавался с попыткою написать собственную альтернативную историю и проработать возможные пути развития Польши при Ягеллонах. Но судите строже, мы не привыкли к поблажкам.
Многие личности данного AAR были срисованы с реальных исторических персон, имена которых теряются в корнях Википедии. Особенно усердно мы работали над образами Владислава VI — он должен был стать подобием Петра Великого, — и Анны I — она должна была стать отражением Софии Фредерики Августы Ангальт-Цербст-Дорнбургской. Образы Збигнева Олесницкого и Станислава Кмиты, тем не менее, были полностью нами сочинены.
Мною также было составлено предположительное генеалогическое древо Ягеллонов (не совсем полное, естественно), которое не противоречит условиям игры. Основываясь на скудной информации о дате рождения в файлах сохранений, я воссоздал самый близкий к верному портрет Ягеллонского рода. Оно прилагается в качестве изображения в спойлере.
Вовсе не happy end:
После смерти Анны началась Фронда и Август IV скончался, не дожив до совершеннолетия. Восстания захлестнули Речь Посполитую, а своих претендентов на престол тут же представили всяческие безродные владетели далёких земель. Когда, казалось бы, выхода не оставалось, своего кандидата предложила Франция.
Чтобы прояснить ситуацию, вернёмся к временам правления Казимира IV Ягеллона. Он предусмотрительно выдал свою дочь Марию замуж за престарелого короля Франции. Без сомнения, король скоро почил, а Мария стала королевой-регентшей при своём малолетнем сыне Людовике. Однако Людовику фон Пфальц-Ягеллону не суждено было стать королём: начавшаяся Фронда быстро обозначила некомпетентность Марии I. Знать заставила королеву отречься от престола и забыть о любом родстве с домом палатина.
В столетний период с 1596 по 1696 на престоле Французского королевства сидело множество узурпаторов — самыми известными из них были представители династий де Валуа, фон Пфальц и де Тур. Но в XVII веке на престоле более или менее утвердились члены дома Нассау, а точнее Оранской династии, которую вытеснили из родной Голландии.
Но у любой династии наступает период кризиса мужской линии наследования, и тогда приходит женская. Королевой Франции в 1696 году стала Анна Оранская, и всё бы ничего, но она уже была замужем за Людовиком Ягеллоном, праправнуком Марии I. Пусть Людовик XVIII и стал королём лишь формально, но зато его сын, Генрих, занял трон Франции под именем Генриха IV фон Оран-Нассау-Ягеллонского. Таким образом, Генрих IV утвердил новую ветвь семейства, которую принято называть Ягеллон-Оранской династией.
Сын Генриха IV тоже стал королём Франции под именем Иоанна III. У него было четверо сыновей, и трое из них стали королями: Карл X, Карл XI и Рауль III. Четвёртый сын — Карл I — и выдвинул свою кандидатуру на сейм Речи Посполитой, которая была принята. Брат Рауль (действующий король) вынудил его отказаться от претензий на французский трон и отправиться в далёкую Польшу.
По смерти Карла началась Вторая Фронда, и власть стали перехватывать аристократы: Собесские, Хуньяди, даже Пясты... Такой сценарий развития для нас приемлем, но отыгрывать его дальше мы не нашли никакого интереса, а прежнее сохранение уже было не вернуть. Так что мы решили закончить на Анне, ведь созданное ею государство гарантированно станет величайшей державой Европы.
Сообщение отредактировал Habsburger - Понедельник, 26.08.2013, 22:25
А кто сейчас голосует за польшу? И кто еретик?
Возможно, что в будущем эти земли могут стать претензиями Республики на всю Балтику. Не в самом обозримом будущем, на мой взгляд. 
