Глава Сербской прогрессивной партии Томислав Николич — о приоритетах внешней политики Белграда в случае победы его партии на выборах.В Сербии 5 мая этого года пройдут парламентские выборы. Большинство в скупщине может получить Сербская прогрессивная партия, которая на данный момент, по результатам исследований независимых экспертов, пользуется поддержкой 35–37% населения. Лидер прогрессистов — Томислав Николич давний и последовательный сторонник сближения с Россией, и победа его партии на выборах в сербский парламент, скорее всего, откроет новый этап российско-сербских отношений. Речь идет в первую очередь о прокладке через территорию Сербии газопровода «Южный поток». О судьбе российско-сербских проектов и о перспективах вступления своей страны в ЕС Томислав Николич рассказал «Известиям».
— Вполне вероятно, что на парламентских выборах в скупщину вы получите большинство. Какие перемены предлагает народу самая популярная на сегодняшний день в Сербии партия?
— Я выступаю, с одной стороны, за то, чтобы Сербия становилась членом ЕС, но в то же время я намерен как политик делать все возможное для того, чтобы развивать отношения с Россией. Мы хотим перестройки нашего государства в правовом порядке, в соответствии со стандартами Евросоюза. И параллельно с этим я уверен в необходимости углубления контактов с Российской Федерацией.
Безусловный приоритет мы отдаем решению экономических и социальных проблем. В результате приватизации, проводившейся в Сербии на протяжении последних двенадцати лет, была практически уничтожена наша промышленность, закрыто огромное число фабрик, почти четверть населения лишилась работы. В сельское хозяйство ничего не вложили, хотя набрали займов. Нужно слезать с кредитной иглы, начинать работать и зарабатывать самим.
— Что вы планируете делать с Косово?
— Нужно сказать честно, что сейчас Сербия вряд ли может руководить Приштиной. Но и Приштина не может руководить событиями в Косовской Митровице. Поэтому надо искать компромиссы, хотя за последние годы мы очень удалились от реальной возможности решить косовские проблемы. В больших городах — Приштине, Печи, Призрене — практически уже нет сербов, разве что в сельской местности остались крестьяне, которые по разным причинам не захотели или не смогли уйти. Самая главная сербонаселенная часть современного Косово — это северные районы, которые до Второй мировой войны вообще не входили в состав края. Через них из Косово бежали более 100 тыс. сербов, но из Косовской Митровицы никто не ушел! И было бы ужасно бросить этих людей на произвол судьбы после того, как мы двенадцать лет боролись за их права.
— Две недели назад прошел референдум по вопросу доверия албанским властям Косово. Он как-то скажется на судьбе региона?
— На Западе многие политики уже начинают понимать, что нельзя все время давить на сербов и что-то у них отнимать. Такое понимание создает благоприятные условия для переговоров по Косово. Но возникает вопрос, почему сербы не верят в эти переговоры? Потому что человек, которого они практически не знали как политика, я имею в виду Борислава Стефановича, который был в МИДе небольшим чиновником, фактически определил судьбу Косово и Метохии. При этом все понимают, что за этим стоит Борис Тадич, который таким образом просто перекладывает ответственность.
— На какие компромиссы вы готовы идти для решения проблемы Косово с учетом решения о получении Сербией статуса кандидата в члены ЕС?
— Пока я могу сказать, на какие компромиссы мы не готовы идти. У нас есть одно очень жесткое требование: если условием для вхождения в ЕС будет наш отказ от Косово, мы в тот же момент прекращаем всякие переговоры. Сербы по своей вере, истории, культуре связаны с Россией, и в самые тяжелые моменты мы всегда так или иначе обращаемся в сторону Москвы. Еще раз хочу подчеркнуть, что мы бы хотели быть членами Евросоюза, но не вступая в НАТО и не отказываясь от Косово.— Возможна ли в принципе интеграция сербов и албанцев, православных и мусульман на Балканах?
— Сербия является примером того, что народы разных вероисповеданий и разных национальностей могут жить вместе. Если окинуть взглядом всю Сербию с севера на юг, то вы увидите, что там есть и католики, и протестанты, и православные, и мусульмане. Нынешнее обострение отношений с мусульманами — во многом искусственно создаваемая ситуация, которую нагнетают религиозные и политические вожди. На самом деле у этой проблемы в основном социально-экономические корни.
— То есть интеграция зависит от экономических успехов?
— Во многом, да. Например, территория сербской провинции Санджак, и в частности Рашской области, где в основном живут мусульмане, очень бедная. Уровень жизни там ниже, потому что в этих районах разрушена вся промышленность. Но у мусульман выше рождаемость. Как с этим быть? Нельзя отдельно решить проблему какой-то одной проживающей в Сербии национальной или религиозной группы. Нужно наводить порядок в стране в целом, нужно поднимать экономику. Россия, кстати, является хорошим примером того, что все национальные и религиозные противоречия стихают, когда достигается экономическая и социальная стабильность.
— Чего ждет Сербия от предстоящих выборов в России и от Владимира Путина, если он победит?
— Для сербов Путин стал первым российским постсоветским политиком, который показал, что понимает наши проблемы, и который дал понять, что Россия станет надежным партнером. Не будет преувеличением сказать, что сейчас в Сербии он вызывает больше положительных эмоций, чем наш собственный президент. Если бы он участвовал в сербских выборах, то он бы точно опередил действующего президента Бориса Тадича. Я бы еще посопротивлялся, но думаю, тоже бы ему проиграл.
Мы хотим быть опорой Российской Федерации в Европе. Надеюсь, что после майских выборов у меня будет больше возможностей, чтобы создать для этого более благоприятные условия. Сербия очень рассчитывает на реализацию проекта «Южный поток», который сделает нашу страну стратегически важным партнером России по поставкам газа в Западную Европу. Данный проект имеет решающее значение для развития Сербии. Но этим взаимоотношения России и Сербии в экономической сфере не должны ограничиваться. Нам нужно не только сырье, но и готовая продукция. Мы выступаем за всестороннее развитие отношений с Россией.
— Вы имеете в виду помощь со стороны России?
— Нам не нужны подачки! Нам необходимы инвестиции, чтобы поднять экономику, восстановить производство и сельское хозяйство. Кстати, интерес к Сербии проявляют не только российские, но и китайские инвесторы. Этот интерес обоснован: в Сербии много возможностей для крупного бизнеса. Страна расположена в центре Европы, имеет благоприятные климатические и природные условия для развития аграрного сектора. У нас развита инфраструктура, приличные дороги, хорошая экология, а также есть интересные возможности для развития туризма — все это делает Сербию привлекательным объектом для инвестиций.
Томислав Николич: Россия должна разместить военные базы в Сербии 02.02.2008 г.
Россия может и должна разместить свои военные базы на территории Сербии. Москва, в отличие от американцев и стран Европейского Cоюза, никогда не сбросит бомбы на сербов. Поэтому Белград должен предоставить преференции российскому бизнесу.
Об этом заявил кандидат в президенты Сербии Томислав Николич в интервью директору «Российско-украинского информационного Центра» Олегу Бондаренко, специально для РИА «Новый Регион».
Господин Николич, сейчас очень важный для Сербии исторический выбор президента. Представим, что вы победите по итогам голосования, которое пройдет в воскресенье. Каким будет ваш первый указ на посту главы государства?
Томислав Николич: Сейчас действительно исторический выбор, но и в 2004 году он был таким. Мы тогда проиграли, это были 4 года унижения перед Западом, отказа от сотрудничества с Российской Федерацией. Все это время Сербия плутала.
Моя победа будет означать выбор нового курса для Сербии. Но это будет и большой экзамен для действующего премьера Воислава Коштуницы, который сейчас говорит, что готов поддержать такой курс.
Первый мой визит будет в Россию, и первая встреча с иностранным лидером – встреча с президентом Российской Федерации.
Я хочу твердо закрепить Сербию за Россией. Русский государственный капитал должен иметь в Сербии лучшие условия, чем западный. Россия – наш стратегический партнер, кроме сырья, она изготавливает неплохую продукцию, в которой мы заинтересованы.
Нам не нужны подачки, нам нужна совместная работа.
Пока что здесь мало русского капитала, и он без защиты. Мы американцам продали фабрики, практически даром.
Какие основные проблемы стоят перед Сербией?
Томислав Николич: Наша главная проблема – Косово и Метохия. Практически Россия вынуждает нынешнее руководство Сербии заявлять об обороне Косова и Метохии. Даже действующий президент Борис Тадич не может говорить так, как было раньше. Он ведь раньше говорил: «Нам ничего не нужно, Косово будет свободным, мы не хотим ссориться с Западом», а сейчас – уже по-другому.
Тадич уничтожал армию. Увольнял офицеров, генералов, которые дрались против НАТО. Он помог албанцам в их стремлении к независимости.
В ответ на мой доклад о том, что надо вернуть сербские войска и полицейских, Тадич кричал, что «Николич снова хочет войны!».
Месяц назад парламент Сербии принял резолюцию, согласно которой для сохранения территориальной целостности в Косово могут быть введены даже войска. Это – трансформация Тадича, и это вызвано усилением позиции России. У меня таких метаний никогда не было.
Я говорил всегда, что единственная наша основа – это Россия. Это было даже тогда, когда Россия сама была слабой, когда не могла защитить себя. Но тогда Тадич говорил, что Россия – это «темная сила», а «светлая дорога» – это дорога в Европу.
Вы заявляли о проблеме наркотрафика, который идет в Европу через Косово. Почему европейские страны, зная об этом, поддерживают одностороннее признание Косово?
Томислав Николич: Это – проблема западной политики. Там никто не думает про детей, их интересуют только деньги.
Вы думаете, французская полиция не может перекрыть наркотрафик? Они просто не хотят. Они куплены, получают за это деньги.
Наркодиллеры из Косово могут отравить всю Европу. Но Запад это не интересует, им более интересны деньги.
В Европе нет политиков, которые стараются и думают про свои державы. Они одурачили свой народ и говорят, что границы больше не нужны. Почему у нас драка за Косово? Нас убеждают – все равно попадете в Европейский Союз, и там будете вместе с Косово. Но разве Британия бы отказалась от Шотландии, или Испания дала бы свободу баскам?
В конце декабря 2007 года прозвучало заявление о возможности размещения российских баз ПВО в Сербии. Насколько это реально?
Томислав Николич: Инициатива возвращения русских исходила от сербов в Косово, и я их поддержал. Напомню, что там уже был русский батальон. Но НАТО не позволило России закрепиться за своей зоной безопасности. Они оплачивали албанцев, чтобы те ложились на дороги, лишь бы русские не прошли.
Мы до сих пор жалеем, что русские ушли.
Сейчас российский батальон может вернуться если не в Косово, то ближе к Белграду.
Если Америка строит «щит» на границе с РФ, почему русские не могут использовать свои высокие технологии, которые могли бы обеспечить безопасность России от терроризма?
Как терпеть американскую базу, которая уже существует в Сербии, солдат, которые нас бомбили, и при этом не иметь русскую базу, наших приятелей? Пусть русские и американцы будут сотрудничать в вопросе борьбы с терроризмом.
Наши оппоненты утверждают, что мы хотим сделать из Сербии русскую губернию. Это не так. Просто я – русофил, и мы не хотим быть колонией Европейского Союза. Мы хотим сотрудничать с Россией.
Вернемся к вопросу присутствия российского бизнеса. Сейчас в Сербии готовится приватизация предприятий нефтяной отрасли, энергетических и авиационных компаний. Свой интерес уже проявили российские «Газпром» и «Аэрофлот». Почему вы говорите, что ранее российский бизнес был не защищен в Сербии, и какие гарантии он может получить после вашей победы?
Томислав Николич: Сейчас это находится в руках сербского правительства. Я пока что не знаю, на каком уровне велись переговоры. Но, если я одержу победу, я сразу займусь этой проблематикой.
Россия – наш стратегический партнер, но в действующем правительстве Сербии нет желания идти в этом направлении.
Мы после победы ничего не дадим русским даром, но они будут иметь преференции.
Я напомню, что при приватизации одной из наших шахт предпочтение было отдано австрийским инвесторам. Они выиграли у российского бизнесмена Дерипаски. Но я не поверю, чтобы им отдали шахту только потому, что австрийцы предложили на миллион больше. Если бы победили русские, для российского бизнеса эта шахта стала бы первым сигналом – приходите в Сербию.
Как здесь Россия будет строить газопровод, если всю энергетику отдать «Shell»?
То есть, вы хотите сказать, что нынешнее правительство не заинтересовано в экономическом сотрудничестве с Россией?
Томислав Николич: Я не могу так сказать. Премьеру Коштунице нужен союзник в лице России, и я хочу его к этому повернуть. Его сердце на Востоке, но ему не хватает храбрости. Ему нужен шанс.
Став президентом, я готов с ним сотрудничать. Но Коштуница должен открыто сказать: будет ли он сотрудничать с Востоком, или с Западом. Мне нужен человек, который докажет и покажет открыто свой патриотизм.
Коштуница боится, что, соединившись с нашей партией радикалов, его политическая сила исчезнет. Но она и так исчезнет. Раньше они имели 18%, а сейчас – всего 7%.
Существуют ли в нынешней сербской власти лоббисты западного капитала?
Томислав Николич: Они (Запад – прим. «НР») оплачивают министров Коштуницы. Они ничего не вложили в Сербию, а только в министров. Министр экономики Динкич – тому яркий пример.
Какая страна имеет сейчас самое сильное влияние на сербское руководство?
Томислав Николич: Тадич очень уважает Германию, Коштуница – Францию, но «папа всех пап» – это Америка. Когда отмечается американский государственный праздник – День независимости, у посольства выстраивается километровая очередь на прием. По два часа ждут, чтобы пройти на прием и, если смогут, сфотографироваться с американским послом.
Франция, Германия и США лоббируют в Сербии больше экономические или политические интересы?
Томислав Николич: Все смешано. Наши министры работают во всех этих группах. Недавно мы продали сербское государственное страховое общество. Его предварительная стоимость оценивалась экспертами в 540 миллионов евро. В тендере участвовало 5 самых больших страховых фирм мира. Но неожиданно власти приняли решение: разрешить открывать в Сербии представительства иностранных страховых фирм. Цена сербского страхового общества неожиданно упала, и его уже никто не захотел покупать за 540 миллионов. Остался всего один покупатель, большая иностранная компания. И он купил в результате за 170 миллионов.
Они просто договорились между собой!
Такая же ситуация в банковской сфере. Хотели банк купить русские, но им сказали – «не хотим портить отношения с Западом», и отказали бизнесменам из России. Русские не смогли здесь закрепиться.
То, что происходит – это настоящий рэкет.
Еще совсем недавно в Сербии действовало множество неправительственных американских и европейских фондов. Какая ситуация сейчас?
Томислав Николич: Эти организации работали против Сербии. Американцы закрыли свои представительства. Но европейские фонды, немецкие, занимаются поддержкой Тадича.
Я уже предложил закон, который предусматривает, что неправительственные фонды должны иметь минимум 50% финансирования из Сербии. Сейчас они 100% получают деньги из-за границы.
С этим надо бороться.
Хотя, конечно, по мнению Запада, это – организации, не имеющие отношения к иностранным правительствам, но только в Сербии и России они занимаются разрушением государств.
Что бы вы хотели сказать своим избирателям перед вторым туром выборов?
Томислав Николич: Я занимаюсь политикой 17 лет, и я уже все успел сказать. Избирательная кампания мне не нужна. В Сербии уважаются политики, которые могут собрать большое число сторонников. Я мог бы вызвать эмоции, но я больше хотел бы, чтобы люди меня внимательно слушали.
Я хочу, чтобы Сербия вернулась к своим старым естественным друзьям, чтобы не было унижения и бесчестия. У нас есть история, и нам нужно иметь свое будущее. Нам нужно зацепиться за столб Российской Федерации, это – моя основная миссия.
Но и России нужна Сербия. Ей тоже нужен свой кусочек земли, где поставить свою ногу, сапог. Может быть, ваша страна смотрит на эту ситуацию немного по-другому. Но я ничего не могу сказать про Россию. Может быть, русские не всегда помогали, когда было нужно, но почему мы отдаем предпочтение тем, кто нас бомбил? Россия нас никогда не будет бомбить.
Последний вопрос, немного философский. Есть власть ради свободы, власть ради власти, власть ради денег. Что такое власть для вас?
Томислав Николич: Я хочу, чтобы после моей смерти обо мне говорили хорошо. После моей смерти не важно будет, сколько у меня имущества. Я хочу, чтобы читали мои книги. Чтобы и через 30 лет никто не смог сказать о том, что я занимался криминалом, был предателем или не демократом.
То есть, все-таки, власть ради свободы?
Томислав Николич: Первый митинг, которым мы открывали нынешнюю кампанию, начался со слов о свободе. Свобода государства, свобода слова, свобода в работе. В Сербии должны жить свободные люди, которые не боятся. А сейчас здесь царит страх. Страх после бомбежек. В Косово для сербов нет свободы – из одного села ты не можешь пройти в другое село, нарушены самые элементарные права и свободы человека. Никогда не знаешь, в какую секунду сработает снайпер.
БЕЛГРАД, 21 мая - РИА Новости, Николай Соколов. Результаты выборов президента Сербии, второй тур которых прошел в воскресенье, опровергли прогнозы социологов и политологов, предсказывавших сценарий с убедительной победой кандидата от коалиции демократических сил и бывшего президента Бориса Тадича.
Победу на выборах одержал лидер оппозиционной Сербской прогрессивной партии Томислав Николич, который оставался последние годы одним из самых популярных политиков Сербии, но при этом дважды терпел поражения от Тадича в финальных раундах президентских кампаний в 2004 и 2008 годах.
Должен был проиграть Николич и на этот раз - ему предрекали поражение с разницей до 16%. Ставки на победу оппозиционного политика за несколько дней до второго тура перестали принимать даже букмекеры, поскольку исход выборов казался очевидным.
Тем не менее, как метко выразился один из сербских политологов, проводивших экспресс-анализ промежуточных итогов выборов, произошло "избирательное землетрясение". По данным избиркома, после подсчета 75% бюллетеней, Николич набирает 49,8% голосов, Тадич - 47%. Выборы прошли при относительно низкой явке - 46,8%.
В воскресенье поздно вечером Тадич признал поражение, поздравив соперника с победой.
Евросоюз предвосхитил сенсацию
За несколько часов до окончания голосования на президентских выборах в 20.00 (22.00 мск) Евросоюз от имени председателя Европейского совета Хермана ван Ромпея и главы Еврокомиссии Жозе Мануэла Баррозу выпустил сообщение с поздравлением Томислава Николича с победой. Вскоре сообщение было отозвано, как ошибочное и преждевременное, но остались вопросы. Например, знал ли уже днем в воскресенье Брюссель что-то об исходе сербских выборов и так уж ли случаен был выпуск заготовки поздравления для Николича?
И если в ЕС подготовились к любому исходу сербских выборов, то на серые лица сербских политологов в послевыборную ночь было жалко смотреть - перемещаясь по телестудиям, они должны были искать какие-то слова для объяснения краха собственных прогнозов. Кто-то пространно пенял на переменчивость избирателей, напоминая, что Сербия "в один день голосует за одно, а в другой - за другое".
Но большинство склонялись к тому, что сербы отказом от голосования за фаворита Тадича выразили недовольство экономической ситуацией в стране. Поскольку в части внешней политики программы кандидатов были схожи (оба являются приверженцами популярной идеи вступления Сербии в Евросоюз), граждане выместили злобу на Тадиче за тощие кошельки.
Сейчас средняя зарплата в Сербии составляет менее 400 евро. В стране ощутимо растут цены, сербский динар за последние месяцы рекордно обесценился по отношению к евро, безработица выросла до 22% - в два раза выше, чем в ЕС, а ВВП за первый квартал этого года упал на 1,3%.
В частности, сербский аналитик Душан Янич пояснил, что избиратели не столько голосовали за Николича, сколько против Тадича.
Предвыборные обещания надо выполнять
Николич, выступая с обращением в своем избирательном штабе, заявил о намерении выполнять предвыборные обещания и бороться с экономическими проблемами, преступностью и коррупцией.
Но какие рычаги для этого у него будут, неизвестно. После парламентских выборов 6 мая правительство договорились совместно формировать совершенно другие политические силы - коалиция демократов (лидер Борис Тадич) и социалисты (Ивица Дачич). Останутся ли эти договоренности в силе после провала Тадича на президентских выборах, будет ясно в ближайшие недели или месяцы.
По мнению части экспертного сообщества, будущий президент станет искать политической и финансовой поддержки в России. На Западе, где этого политика по старой памяти некоторые все еще называют "националистом", к нему относятся настороженно. Сам Николич говорил ранее в интервью РИА Новости, что, в случае его прихода к власти, Белград будет с Москвой проводить политику более тесного сотрудничества, но детали при этом не уточнял.
Известно, что в конце текущей недели он приглашен для выступления в качестве председателя Сербской прогрессивной партии на съезд "Единой России". На данный момент Николич сообщил, что у него есть желание посетить это мероприятие.
Мы хотим быть опорой Российской Федерации в Европе.
Прогиб засчитан! «Те, кто готов пожертвовать хоть каплей свободы ради капли стабильности, не заслуживают ни стабильности, ни свободы и в итоге потеряют обе»
«Рабоче-крестьянская страна любит свою Красную Армию. Она гордится ею. Она требует, чтобы на знамени её не было ни одного пятна»
Какой прогиб? Представим ситуацию: есть два хороших человека, искренних патриота. Один - коммунист, другой, к примеру, фашист. Знаете, в чём их ошибка? Они не могут договориться и сначала перегрызут друг другу глотки, и только затем выживший займётся чем-то полезным. А пока они грызутся, некий вор будет сидеть в правительстве или ещё на каком-нибудь месте, которые сейчас являются денежными, и будет грести деньги, попутно наблюдая, как его два злейших врага уничтожают друг друга. Он-то понимает, что один - не угроза для него. На одного можно навесить ярлык "Сталинист" или "Фашист", а можно что-нибудь позаковыристей придумать. А на всех, на весь народ, ярлыков не навешаешь. И этот вор боится. Боится того, что в один прекрасный день все хорошие люди, все патриоты, забудут про идеологические разногласия, посадят его, вора, и все вместе, сообща, будут строить великую страну.
Некромант, который я процитировал. «Те, кто готов пожертвовать хоть каплей свободы ради капли стабильности, не заслуживают ни стабильности, ни свободы и в итоге потеряют обе»
«Рабоче-крестьянская страна любит свою Красную Армию. Она гордится ею. Она требует, чтобы на знамени её не было ни одного пятна»
Kim, а, Вы имели в виду - под Россию прогиб? Представим ситуацию: есть два хороших человека, искренних патриота. Один - коммунист, другой, к примеру, фашист. Знаете, в чём их ошибка? Они не могут договориться и сначала перегрызут друг другу глотки, и только затем выживший займётся чем-то полезным. А пока они грызутся, некий вор будет сидеть в правительстве или ещё на каком-нибудь месте, которые сейчас являются денежными, и будет грести деньги, попутно наблюдая, как его два злейших врага уничтожают друг друга. Он-то понимает, что один - не угроза для него. На одного можно навесить ярлык "Сталинист" или "Фашист", а можно что-нибудь позаковыристей придумать. А на всех, на весь народ, ярлыков не навешаешь. И этот вор боится. Боится того, что в один прекрасный день все хорошие люди, все патриоты, забудут про идеологические разногласия, посадят его, вора, и все вместе, сообща, будут строить великую страну.
Некромант, естесно! «Те, кто готов пожертвовать хоть каплей свободы ради капли стабильности, не заслуживают ни стабильности, ни свободы и в итоге потеряют обе»
«Рабоче-крестьянская страна любит свою Красную Армию. Она гордится ею. Она требует, чтобы на знамени её не было ни одного пятна»
Kim, это хорошо, союзник на Балканах пригодится, пусть даже и такой. Потому что я что-то не сильно верю президенту, но я могу и ошибаться. Представим ситуацию: есть два хороших человека, искренних патриота. Один - коммунист, другой, к примеру, фашист. Знаете, в чём их ошибка? Они не могут договориться и сначала перегрызут друг другу глотки, и только затем выживший займётся чем-то полезным. А пока они грызутся, некий вор будет сидеть в правительстве или ещё на каком-нибудь месте, которые сейчас являются денежными, и будет грести деньги, попутно наблюдая, как его два злейших врага уничтожают друг друга. Он-то понимает, что один - не угроза для него. На одного можно навесить ярлык "Сталинист" или "Фашист", а можно что-нибудь позаковыристей придумать. А на всех, на весь народ, ярлыков не навешаешь. И этот вор боится. Боится того, что в один прекрасный день все хорошие люди, все патриоты, забудут про идеологические разногласия, посадят его, вора, и все вместе, сообща, будут строить великую страну.
