Захромал вопрос дисциплины, и как результат - без прихода осталась добрая половина игроков. Слабовато и безответственно. Что касается географии, то шар земной уже заканчивается. В самых дальних уголках уже чалятся корабли колонистов и везут оттуда дорогие ништяки, больше всех в этом преуспевает пока что Испания. Ну а как иначе, если все остальные отыгрывают пассив или затаились, сделав покерфэйс.
КолонииПром - мечты сбываются!
Византия - Лобарна уверенно держит второе место по доходам и прокладывает дороги в Азии. Дошёл до Индии и наверное двинется потом в сторону Китая, ибо остальные пути расширения уже перекрыты. Построил ажно 9 военных мануфактур за сессию, и зачем грекам столько военных заводов?
Великобритания - осваивается в Северной Америке, от занятого побережья Охотник двинулся вглубь континента. Мирная обстановка во внешних делах позволяет спокойно плавать в любой край Света и растягивать свои коммуникации как угодно. Как и было заявлено, Великобритания закрепилась в Японии, наверняка тоже с прицелом на китайский фарфор, и делит Индонезию с испанцами.
Португалия - вечная тёмная лошадка нашей партии. Периодическая смена правящих кругов и полное неучастие в значимых войнах. В этой сессии занимался торговлей за Африку, видимо по каким-то новым договорённостям с соседом. Почему-то позволяет себе содержать преступно маленький флот.
Венеция - сиятельный князь Мадагаскара и хозяин северной Индии, двинулся от Бенгалии к Аравийскому морю. Но на этом колониальные владения заканчиваются. По-прежнему держит торговый союз и смешную армию для европейской державы. Зато в наличии средненький флот, что говорит о будущих претензиях.
Испания - богач, трюкач, колониальный альфач и просто хороший католик. Летос, давно забыв о бедности и войнах, сбывает африканские активы, его миссионеры добрались уже до Австралии и Новой Земли. Взял историческую ачивку - испанские Филиппины. Первая в мире экономика и второй по силе флот, но очень невнятные дипломатические позиции.
Скандинавия - пережила смутное время и реставрацию старой "династии". Самый холодный и лаконичный двор Европы - чужие дипломаты замучились безрезультатно оббивать пороги его МИД-а. Начал контрреформацию, содержит средний флот, который при желании можно использовать для пересмотра колоний. В строительстве мануфактур замечен не был, что странно.
Австро-Венгрия - миротворец, обеспечивший первую четверть 16 века миром и благодатью, спокойно занимался делами СРИ, стремясь к имперской реформе. Тарас тоже занялся индустриализацией, но в неспешном немецком ритме. Остаётся верным венецианскому торговому союзу до конца и предоставляет свои товары для итальянских рынков. На данный момент является обладателем самой сильной сухопутной армии, и самой мирной.
Держава Ягеллонов - схватился с аишным Китаем и не без некоторых трудностей таки одолел врага. Развал восточной империи стал вехой заката независимых уголков АИ, скоро и вовсе не остается неподелённых территорий. Шагая в ногу со временем, каплинг также начал заводские стройки - ВПК и университеты. Хотя такой огромной стране от Дальнего Востока до Праги не помешала бы прививка стабильности.
Франция - расслабилась и успокоилась на лаврах предотвращённого поражения. Золото Африки, бо'льшая часть Индии и ни ногой в Америку, что ещё нужно для счастья? Нужно ещё и развлечение, которое под конец сессии принесли французам немцы. Будучи не готовым к началу конфликта, Снедди удалось победить в череде кровопролитнейших сражений, но исход войны по-прежнему не очевиден.
Пруссия - примечательна тем, что ни чем не примечательна. Лучшая в мире эффективность производства и самый маленький годовой доход. Под конец сессии в лучших традициях прусского юнкерства растомен начал войну за Кельн. (подробности в ААР-е)
Вестник Европы
"Какое низкое коварство. Полуживого забавлять..." столько скопилось в мире нерешительности, что её можно будет скоро продавать или выпускать ценные бумаги под залог, надувая мыльный пузырь. Есть уже у нас один пузырь венецианской торговли. Издревле спорный регион вдруг оказался никому не нужен, что будет когда огромные империи опомнятся и немного пошевелят границами, страшно подумать. Треск будет стоять еще больше чем от Турции. Вот уж точно в колониальных империях нет ни огонька ни жизни. Созданные миром, они не ведают цены земельных приобретений и панически боятся войны. И когда уже они изрубят все флоты на щепки за ненадобностью? Куда девалось обаяние выплавленных в дыму борьбы держав? Кровавой Польши, ортодоксальной Византии, упорной Германии? Огонёк сохранился буквально в двух-трёх странах, и то во Францию его принесли извне - подпалили границы. Ибо границы, созданные обманом и неверием никому не принесут спокойствия! - Вы думаете, они все ленивы или застенчивы? - Нет, их всех держит страх. Страх потерять свой скромный барыш. А мечтать об удвоении или утроении своей доли им запрещено. Это словно желать странного. Кто говорит об этом, будет подвергнут непониманию и остракизму. Где же ты, герой, который может увлечь за собой и стать лидером Европы? Единственная держава, которая в короткие сроки смогла освоить колониальный фонд и выжать из него все соки - это Испания. Быстрее всех она реализовала потенциал южной Америки. Но боже упаси какой кроткий нрав у её монархов. Если только не сыграть на контрасте, когда все вокруг ещё более кроткие и зажатые. Неправда? Да, они раз в десять более забитые и пришибленные. Ни единого морского конфликта, ни единой попытки перерубить хвост Ягеллонам, подумать только, вестренизирующаяся страна, растянутая на сотни миль, ни единой попытки задавить развивающиеся маленькие страны. А где же романтика? Нет, конечно же это не про вас. Лучше строить три деревянных домика раз в пять лет и быть начеку с «Berliner Tageblatt».
«Все люди делятся на два сорта: те, у кого есть друзья, и бедный одинокий Снэд»
Хороший плохой злой
Возможно здесь будет аар про то как мне не давали отпраздновать день рождения моего соседа... Я спрашиваю вас: хотите ли вы тотальную войну? Если потребуется, хотите ли вы более тотальную и радикальную войну, чем вы вообще можете сегодня представить?
Сообщение отредактировал Sneddy - Четверг, 21.11.2013, 18:51
Первая послевоенная сессия прошла мирно для Австро-Венгрии, не смотря на то что из-за не правильной формулировки, Париж воспользовался своим шансом и вернул себе значительную часть утеряных немецких земель, сделал он это в рамках договора и винить в этом можно только Вену, дипломатический корпус которой допустил этот просчет. Дипломаты из Берлина поставили в известность Императора о том, что Бранденбург считает этот договор не приемлемым и не считает себя обязанным его исполнять. Однако большинство стран участниц войны ратифицировали договор и он имеет силу - такова была позиция Императора.
За мирное время было решено вплотную заняться экономикой и реформами в армии. Было построено множество домиков на производсто, крепости 3 уровня в части провинций, военные здания, а также идет строительство мануфактур. Благодаря тому, что было скинуто ББ, наши купцы наконец-то смогли предложить миру свои товары, а благодаря тому, что Австро-Венгрия входит в торговый союз, не смотря на меркантелизм, торговцы смогли обоснаватся на многих рынках Европы и даже Америки. Что касается армии, то после необходимых реформ, по ее мощи - она стала лучшей в мире, наконец-то был достигнут 22 тех и железо было заменено порохом.
В середине второй сессии случилось важное событие, вновь образованное государство немцев - Пруссия, начала войну с Францией, за немецкие земли. Поначалу, успех сопутствовал немецкому оружию, но была допущена стратегическая ошибка, вместо того, чтобы воспользоватся преимуществом в технологии и с помощью ружей уничтожить Французские войска, Пруссия начала оккупацию, что дало Французу время исследовать 22 тех, перевооружить армию и успешно отбиватся, а в итоге и изгнать Немцев из своих границ. этими действиями Берлин поставил Венский двор в трудное положение, с одной стороны - Пруссия, это наши немецкие братья, с другой Австро-Венгрия - гарант исполнения договора и после сессии Версаль об этом вспомнил и потребовал выполнения договоренностей. То есть вступления в войну на своей стороне.
При этом как стало известно буквально не давно, Базилевс угрожает Императору войной, не смотря на дружеские и союзнические отношения двух стран. Не смотря на ПоН, который связывает наши две страны. Хотелось бы прояснить, что язык угроз - это не то, что хотели бы слышать в Вене. Тем более от своих друзей. Слабость Авсро-Венгрии - это далекое прошлое и язык ультиматов, от кого бы то ни было, Вена будет игнорировать, в то же время, все свои обязательства Император будет соблюдать неукоснительно и ни один солдат в белом мундире не пересечет границу с Византией с недобрыми намерениями ... по крайне мере первый. Надо быть очень смелым человеком, чтобы быть трусом в Красной Армии. И.В. Сталин
Сообщение отредактировал soluckynoob - Пятница, 22.11.2013, 12:11
Северо-германский престол в кои-то веки оказался в сильных руках. После периода безвременья и национальной потерянности пришли воодушевляющее перемены. Гнилые времена остались в 15 веке, а гниющие элементы СРИ канули в небытие. Новым ориентиром общегерманской политики стала консолидация здоровых национальных государств. Действуя в рамках Богемского союза, Пруссия помогает Австро-Венгрии восстановить величие и авторитет СРИ, которого достойны все немцы. Досадный промах немецкой дипломатии создал крайне неудобную ситуацию для наших друзей, и позволил нашим недругам буквально скалится в лицо. И пока Австро-Венгрия связана обязательствами коварного договора, Пруссия выступает в авангарде Немецкого возрождения и борьбы за право самоопределения национальных территорий. Очень скоро австрийский император выберется из ловушки и возглавит национально-освободительное движение.
При правлении Альбрехта новому политическому движению ещё не было суждено обрести власть, оно было не понято, а его лидеры - гонимы. Но всё изменилось с восшествием на престол Фридриха III в декабре 1516 года. Художника* вернули из опалы и предоставили ему право руководить внутренней политикой, что тут же отразилось на принимаемых решениях. Усилилась военная направленность промышленности, была значительно расширена прусская армия (две новеньких дивизии были внушительно укомплектованы артиллерией), упрощены бюрократические процедуры для принятия национальных решений, особенно касающихся эффективности производства, наметился крен в сторону консерватизма и национальной политики особого режима на отдельных территориях, практически все судебные тяжбы о незаконных провинциях СРИ были завершены в пользу Пруссии. В 1517 году состоялось подписание ряда соглашений с Державой Ягеллонов. Немецкие фабриканты щедро инвестировали растущую польскую промышленность. Спустя два года был подписан и договор об особом статусе Балтийского моря со Скандинавией. Гольштейн отошёл к Пруссии, и была установлена новая северная граница германских земель, всем немцам, живущим ещё севернее, настоятельно было рекомендовано переселение, дабы избежать каких-либо претензий и конфликтов в будущем.
Воля к власти
К началу двадцатых годов в стране сложилась странная ситуация, новая партия советников взялась регулировать и учреждать нормы прусского государства, но ситуация не изменялась к лучшему. Неприятные убытки из-за отрицательного престижа продолжали давить на страну, доходы росли медленно, а строительство мануфактур и вовсе приостановилось, поползли нехорошие слухи. В январе 1521 года после длительного заседания советников и представителей дворянства было найдено решение, устраивавшее обе стороны власти. Фридрих III получил титул кайзера и неограниченные военные полномочия. Верховным органом прусской империи становился кабинет министров, право формировать который теперь находится исключительно у Национально-Имперской Партии Северной Германии. Её учредительный съезд не заставил себя ждать, как и предрекалось, лидером новой партии был выбран тот самый Мюнхгаузен художник. Кабинет Министров получил право регулировать экономическую политику империи и исключительное право муниципальной власти (по сути, управителями провинций теперь назначались только члены НИПСГ, отстраняя родовых дворян, которым оставалась теперь только единственная дорога военной службы). И сработало, количество довольных новым укладом жизни стало стремительно расти, как и оборот прусских ТЦ, и годовой доход. Благодаря решительным действиям новым управленцем на местах прусская культура быстро стала доминирующей в государстве, к 1525 году уже больше 50% всех провинций получили статус национально-однородных. Прошло учреждение нового национального центра в Руппине и стартовала кампания за оздоровление мелких и средних хозяйств. Некоторым притеснениям подверглись ростовщики (угадайте таки кто?), удушавшие частную инициативу непомерными процентами. Против этого процесса начали выступать церковники, ведь евреи были активными спонсорами реформации. Но церкви был дан намёк, что внутренняя политика может снова легко развернуться в сторону инноваций, и тогда кому-то придётся конкурировать с кальвинистами. За сим все разногласия исчезли, как и неугодные евреи-ростовщики...
К 1530 году Пруссия должна быть готова перейти к административной монархии, чтобы закрепить январские решения 21-ого года законодательным путём. Также среди первоочередных целей, объявленных кабинетом министров, было освобождение немцев, оказавшихся под французским гнётом. "Гораздо важнее хотеть того, что правильно, нежели просто знать, что правильно. Многие знают, почему на Германию обрушились несчастья, но мало у кого есть желание положить конец её бедам." - выступив с подобными речами ещё на первом съезде НИПСГ, художник* составил обращение ко всеми государствам-участникам СРИ. Горячая поддержка была получена из Вены и Венеции, она настолько воодушевила кабинет министров и кайзера лично, что было тут же постановлено развернуть подготовку к первой освободительной войне.
В конце 1525 года Пруссия перешла от слов к делу. Франция выступила в защиту своих активов - угнетаемого вассалитетом Кёльна. Так началась первая после долго затишья европейская война. Старое дряхлое дворянство поместной германии не могло выставить нормальных военных лидеров, и на первом этапе командование прусскими войсками осуществлялось из рук вон плохо. На самых ответственных участках Кайзеру приходилось лично вести солдат в бой. Спустя полгода война приобрела ожесточенный характер. В страшных сражениях под Кёльном, Триром и Бергом обе стороны несли большие потери. Удача переходила из рук в руки, локальные победы сменялись поражениями. Крупным успехом стало уничтожение в Лузации вспомогательного французского корпуса, двигавшегося из польской командировки. К концу 1526 года ситуация немного стабилизировалась, фронт откатился к границе. Противоборствующие стороны отошли на зимние квартиры. Но теперь в прусской армии появились новые офицеры, закалённые в недавних боях - новое сословие и новая опора национального-освободительного движения Германии. Теперь им предстоит вершить историю!
На десерт, тот самый Berliner Tageblatt и француз в нём.
